Книга первая

Часть I. Шторм

Дубровский-младший выехал из Санкт-Петербурга в самом мрачном настроении. Вчера вечером не только напился, но и крупно проигрался в известном всему городу подпольном казино. С хозяином заведения, откровенным бандитом, состоялся нелицеприятный разговор. Тот пригласил Дубровского-младшего к себе в кабинет и скучным голосом, словно чиновник, отказывающий докучливому посетителю, заявил:

– Владимир Кириллович, ваш долг казино с учетом сегодняшнего проигрыша возрос до пятидесяти тысяч долларов. Кредит вы больше не получите, пока не вернете деньги. Когда собираетесь отдавать?

«Заложить бы тебя с твоим заведением, – подумал Дубровский-младший, – может, и отдавать бы не пришлось». Но тут же отогнал от себя опасную мысль. Знал, что «курируют» казино на самом верху, потому и живет заведение широко, не стесняясь. Зачем? Потом неприятностей не оберешься.

Вместо этого произнес:

– Дайте две недели.

– Так не пойдет, – покачал головой неприятный человек. – Мы уже давали вам отсрочку. Меня просто не поймут. Три дня. Кстати, о процентах тоже не забудьте. – И встал, давая понять, что разговор окончен.

Дубровский-младший вышел из кабинета, готовый разнести чертово заведение.

«Успокойся! – одернул он себя. – Успокойся, не пори горячку». Прошел длинным полутемным коридором в туалет, открыл дверь кабинки. Вытащил из кармана модного пиджака бумажный конвертик, отсыпал из него порошка на тыльную сторону ладони и шумно втянул носом белую пыль. В ноздрях мелко закололо. Запрокинул голову, подождал, когда кокс усвоится. Потом сунул конвертик обратно в карман, посмотрел на себя в зеркало: оттуда глянуло бледное лицо с темными тенями под глазами, с расширенными зрачками.

«Освещение такое или я действительно похож на наркомана? – подумал Дубровский-младший. – К черту, пусть будет так!» Порошок между тем начал действовать. Голова стала ясной, глаза заблестели, терзавшая тревога отступила.

– Твою мать, – выдохнул Дубровский-младший. – Твою мать. Прорвемся, не впервые, – повторил он. Ополоснул лицо холодной водой, пригладил мокрыми руками волосы и вышел из туалета.

Ресторан казино встретил его неярким освещением, приглушенным шумом, запахом хорошего табака (здесь не воспрещалось курить), негромкой мелодией в исполнении известного джазового квартета: трубач, ударник, виртуоз игры на банджо и гитаре и пианист. Дубровский-младший вслушался. Музыканты импровизировали, вели бесконечную, как чалма мусульманина, восточную тему. Он поморщился: не жаловал Восток.

К нему подошел знакомый метрдотель, знающий привычки завсегдатая:

– Владимир Кириллович, прошу, единственный свободный столик остался, рядом с иностранцами. Ничего? – как бы оправдываясь, сказал метрдотель.

– А что, иностранцы разве не люди? – рассмеялся Дубровский-младший.

* * *

«Рендж Ровер» сильно тряхнуло. Дубровский, задумавшись, не заметил «лежачего полицейского». Удар прошел через все тело и гулом отразился в несвежей после вчерашнего застолья голове. С заднего сиденья донеслись недовольные возгласы – там сидели вчерашние странные иностранцы. А рядом, на пассажирском сиденье, – их переводчик Вася.

Дубровский-младший попытался собрать отдельные клочки памяти воедино и восстановить картину вчерашнего вечера. Получалось не очень. Его с утра мучило сильнейшее похмелье, очень уж хорошо вчера посидели.

Иностранцы действительно странные. Он сразу обратил на них внимание. Один низенький, толстенький, яйцеголовый и лысоватый, с маленькими, словно нарисованными черными усиками, загнутыми вверх, – такие носили, наверное, в 30-х годах прошлого столетия. Одет с иголочки, даже чересчур элегантно, в хорошей тройке с бабочкой, в петлице пиджака – гвоздика, столь же неуловимо из прошлого.

Второй темнокожий, высокий, худой, одет не просто экстравагантно, а очень экстравагантно. Собственно, из-за этого Дубровский-младший и обратил на него внимание в первую очередь. Он выглядел как российский купчик конца XIX века: в косоворотке, подпоясанной тонким ремешком, в малиновой жилетке и широких штанах, заправленных в кирзовые сапоги, только бороды не хватало. Рядом на свободно