История одного города. Сказки

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Школьное чтение (АСТ)

Творчество Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина (1826–1889) часто называют «сатирической энциклопедией русской жизни». В романе «История одного города» (1869–1870) писатель высмеивает пороки русского общества XIX века, выявляет типичные черты бюрократов-чиновников. «“История одного города” – это, в сущности, сатирическая история русского общества во второй половине прошлого и в начале нынешнего столетия, изложенная в форме комического описания города Глупова и начальников, последовательно правивших им…» – писал И. С. Тургенев. Сказки Салтыкова-Щедрина также обобщенно и гротескно воссоздают современное писателю общество. В «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил» (1869) поднимается тема чиновничьего произвола, неспособности чиновников-генералов к труду, стремления жить за чужой счет. В сказке «Премудрый пискарь» (1883) Салтыков-Щедрин обличает трусость и политическое приспособленчество части интеллигенции после разгрома революционной организации «Народная воля».

М. Е. Салтыков-Щедрин

История одного города. Сказки

© ООО «Издательство АСТ»

* * *

История одного города

От издателя

Давно уже имел я намерение написать историю какого-нибудь города (или края) в данный период времени, но разные обстоятельства мешали этому предприятию. Преимущественно же препятствовал недостаток в материале, сколько-нибудь достоверном и правдоподобном. Ныне, роясь в глуповском городском архиве, я случайно напал на довольно объемистую связку тетрадей, носящих общее название «Глуповского Летописца», и, рассмотрев их, нашел, что они могут служить немаловажным подспорьем в деле осуществления моего намерения. Содержание «Летописца» довольно однообразно; оно почти исключительно исчерпывается биографиями градоначальников, в течение почти целого столетия владевших судьбами города Глупова, и описанием замечательнейших их действий, как-то: скорой езды на почтовых, энергического взыскания недоимок, походов против обывателей, устройства и расстройства мостовых, обложения данями откупщиков и т. д. Тем не менее даже и по этим скудным фактам оказывается возможным уловить физиономию города и уследить, как в его истории отражались разнообразные перемены, одновременно происходившие в высших сферах. Так, например, градоначальники времен Бирона отличаются безрассудством, градоначальники времен Потемкина – распорядительностью, а градоначальники времен Разумовского – неизвестным происхождением и рыцарскою отвагою. Все они секут обывателей, но первые секут абсолютно, вторые объясняют причины своей распорядительности требованиями цивилизации, третьи желают, чтоб обыватели во всем положились на их отвагу. Такое разнообразие мероприятий, конечно, не могло не воздействовать и на самый внутренний склад обывательской жизни; в первом случае обыватели трепетали бессознательно, во втором – трепетали с сознанием собственной пользы, в третьем – возвышались до трепета, исполненного доверия. Даже энергическая езда на почтовых – и та неизбежно должна была оказывать известную долю влияния, укрепляя обывательский дух примерами лошадиной бодрости и нестомчивости[1 - Нестомчивость – выносливость.].

Летопись ведена преемственно четырьмя городовыми архивариусами[2 - Архива?риус – чиновник, ведающий архивом.] и обнимает период времени с 1731 по 1825 год. В этом году, по-видимому, даже для архивариусов литературная деятельность перестала быть доступною. Внешность «Летописца» имеет вид самый настоящий, то есть такой, который не позволяет ни на минуту усомниться в его подлинности; листы его так же желты и испещрены каракулями, так же изъедены мышами и загажены мухами, как и листы любого памятника погодинского древлехранилища. Так и чувствуется, как сидел над ними какой-нибудь архивный Пимен, освещая свой труд трепетно горящею сальною свечкой и всячески защищая его от неминуемой любознательности гг. Шубинского, Мордовцева и Мельникова. Летописи предшествует особый свод, или «опись», составленная, очевидно, последним летописцем; кроме