Поваренная книга насекомых. Стихотворения

Эдуард Вениаминович Лимонов

«Стихотворения – это такие сгустки блевотины из жужжащих в более или менее больной голове связных и бессвязных звуков.

Идеальное стихотворение – это, очевидно, “Му-у!”.

Стихотворец же постоянно жмёт на педали: «организация текста», «придание тексту осмысленности», – и потому мы имеем стихотворения, подобные буржуазным пьесам, поставленным Станиславским или Немировичем-Данченко. Такие пьески. Или стихотворения-декларации.

Так, один и тот же Лермонтов написал великолепное “Бородино” и занудно правозащитное “И вы не смоете всей вашей чёрной кровью поэта праведную кровь”, что декларативно, пусто, на злобу дня и совсем не принадлежит к жанру стихотворений. Цели Лермонтов достиг, нарвался, его выслали. Тогда это было легко, цари и сталины умели обижаться. Сейчас хоть писай в глаза – всё божья роса.

Я пишу всё хуже и хуже, потерял остроумие, держусь даже и непонятно на чём, но, думаю, читателю будет любопытно пролистать все мои “Му-у” и “Ох-х”, их он найдёт немало в этом сборнике. Читатель точно не найдёт Немировича-Данченко (одна фамилия как ещё противна!), в этом можете быть уверены.

Я пишу так, как мне гундят свыше».

Э. Л.

Издание содержит нецензурную брань, публикуется в авторской редакции.

Эдуард Лимонов

Поваренная книга насекомых. Стихотворения

© ООО Издательство «Питер», 2019

© Эдуард Лимонов, 2019

© Даниил Дубшин, фото, 2019

* * *

Приснилось.

Мать приготовила яичницу.

От балкона влетели осы.

Ветерок колышет занавески.

Отец дома.

Это не воскресенье. Это вечность.

Лето

Как горячо, полуодето,

Пространство пористого лета

Деревья с круглыми башками

И ёлки с длинными руками

И облака бесформенный тюфяк

Висит над нами кое-как

Идут студентки шумной бандой

Ворона квохчет над верандой

Кефир в мой жаркий рот струится

И липа морщится и злится

Под ветром (штопором во двор

Ввинтился к нам с недавних пор)

Ты было трогательным, лето,

И ты останешься таким

Где император Никодим

Пел с Афанасием дуэтом

И город был непроходим

Своим и мясом и скелетом

Топился в плошках маргарин

И блохи нас одолевали

В калошах я ходил один

В грязи калоши утопали

Был Салтовки немолчен гул

Трамваи на «кольцо» сходились

И ветер беспрерывно дул

И книги беспрерывно злились

Я всё читал, читал, читал

Я всё входил в её подвал

В твой узкий лаз, библиотека!

Звучал бетховенский хорал,

Или там баховский хорал…

О притягательности греха…

И неба синего кусок,

И птичек нежный голосок

Всё радует меня

При зарожденье дня…

Ещё не встал, уже не сплю

В подушку легкую соплю

Как парень молодой

Ты встретишься со мной…

Наступит завтра, ты придёшь

И ножку ножкою потрёшь,

И станешь, словно кошка,

Отставив зад немножко…

О том, что я тебя люблю

И нас с тобой дотла спалю

Ты знаешь? Ты дрожишь?

Но всё ко мне спешишь…

Мосты смывает по реке

И сообщенья нет

Десяток сёл живут в тоске,

Как острова на сквозняке,

Пропал электросвет…

Зато какой от дров угар!

Зато какая тишь!

Стоишь на лодке. Земной шар,

Ты подо мною спишь.

Свечу зажег, и домовой

Пришёл к тебе на чай.

А вот и леший с бородой

Стучится невзначай…

Русалка плещется в саду

Лежит, и брюшко – шёлк

Сидит и воет на луну

Спокойный летний волк

Соседка с пышными грудьми

Пришла, как хорошо!

А то забыли меж людьми,

Как сладок корешок…

Что блюдо сочной саранчи

Есть афродизиак

Кричи, красавица, кричи

Не отпущу никак…

Приморье залито водой

Стоят все поезда,

Ну, наконец, и мы с тобой

Счастливы. Но ведь да…

У тебя отец учёный

Он готовит на Луну

В её климат кипячёный

Экспедицию одну

Ты работаешь в журнале

Ты красива и остра

Родилась ты в Трансваале,

И звезда твоя сестра

У тебя развод, квартиры

И высокие мужчины,

Но черны над нами дыры.

И года, как гильотины

Красной щёткой от причёски

В меня целятся присоски

Менеджер, сойдись со мной!

Подо мною хрипло вой…

Нездоровый собеседник,

Недоносок и изгой

Я прочищу твой передник,

Да и задник вздорный твой

Нахваталась математик!

Физик налакалась ты!

Что мой рыженький астматик,

Что мой сгусток мерзлоты?

Какой же курс у йены