Александр Миндель

Случай на маршруте

Жаркий август 1972 года, в Подмосковье пожары, а мы шагаем по таежным лесам в предгорье Западного Саяна. Группа сборная, в которой представители из разных регионов России – участники спортивных сборов по повышению туристской квалификации работников детского туризма. Перед выходом на маршрут мне вручают мелкокалиберную винтовку тульского завода («Тозовку»), дают небольшой боезапас и предупреждают – это не для охоты. Маршрут пролегает по без населённой местности, нередки случаи встречи с бежавшими из мест заключения, оседающими на время в тайге и поджидающими туристов для того, чтобы раздобыть носильные вещи, документы, продукты. Так, что надо держать ухо востро. А охотой будут заниматься несколько сибиряков, имеющих такой опыт. Маршрут проходит в штатном режиме, без особых сложностей, разве, что дает о себе знать несхоженность ранее незнакомых между собой участников, их разный опыт и физическая подготовка. Я был в группе замыкающим, т.е. за мной не должно быть никого. Тем не менее, к концу каждого перехода (через 40—50 минут после начала движения и объявления привала для десятиминутного отдыха), около меня собиралась небольшая группа 3—4 человека, кто не мог держать общего темпа и тех, кто их опекал на маршруте. Если разрыв с основной группой был значительным, то я становился во главе этого арьергарда и вел наш маленький отряд до места привала.

Так был и на этот раз. Прекрасная погода, мы идем вдоль небольшой речки по водопойной тропе, проложенной дикими животными, коих вокруг великое множество. Вот вчера встретились с медведем. Тот стоял метрах в пятидесяти, невероятно крупный, и нас не разделяло никакое ограждение, как, например, в зоопарке. Сцена молчаливого взаимного разглядывания была короткой, до первого возгласа от удивления или страха с нашей стороны. Медведь бросился в заросли карликовой березы и исчез. Нам впечатлений от этой встречи хватило на всю оставшуюся жизнь. До конца маршрута любой хруст веток ассоциировался с недавно увиденным хозяином тайги. Но вернемся, к главной нити повествования, только обратим внимание читателя на красоты этих первозданных мест, обилие грибов и ягод. По каменистым стенкам растет красная смородина садовых размеров, земляника – как наша европейская клубника, а уж голубики – просто море! Одна беда – поесть ягоду никакой возможности. С утра до вечера маршрут, жесткий график движения, на пути горные ручьи и реки, то набор высоты, то спуски. Какая уж тут ягода! Но, на этот раз я не удержался, благо кусты голубики высокие и я мог практически, не наклоняясь, на ходу захватывать в ладонь сколько-то ягод и, в движение их съедать полный удовольствия и восторга. При этом мотивировал свой поступок тем, что осталось всего три дня пути, что потом буду сожалеть, что не смог в полной мере принять дары природы. Мои рассуждения неожиданно прервал крик идущей сзади Нины Головановой, опытной путешественницы из Саратова: «Что ж ты опять не смотришь под ноги!». Я почувствовал вину, не зная еще за что. Дело в том, что незадолго до этого мы переходили по камешкам через горный ручей. У впереди идущего был шест, который он передавал идущему сзади не поворачиваясь, а только протягивая руку назад и отпуская шест. Предполагалось, что шест сделает маятниковое движение и попадет в руки идущему сзади. Только для этого шест надо слегка подтолкнуть. Вот так я и сделал, не предполагая, что идущая за мной почти след в след Нина, находится так близко. Она приняла шест лбом, и я выслушал, все, что она обо мне думала. Поэтому, когда раздался ее очередной возглас, я, смотрящий не под ноги, а в ладонь с ягодой, априори посчитал себя виноватым.

Поворачиваюсь и не могу ничего понять. Все как в мультфильмах с пластилиновыми героями: – на глазах, смотрящих с непониманием на Нину окруживших ее товарищей по походу, верхняя губа Нины начинает выворачиваться вверх, щека надувается и наплывает на глаз, совсем его закрывая. Оказалось, я потревожил осиное гнездо, а досталось все Нине, плотно за мной идущей. И вылетело то всего две «птички», но и их Нине хватило с лихвой. Лицо обезображено, бо