Кёнигсберг-13, или Последняя тайна янтарной комнаты

Ольга Ивановна Грейгъ

Александр Рудаков

В 1941 году немцы вывозят из России в Кёнигсберг уникальный раритет – Янтарную комнату, но в конце войны следы ее теряются в лабиринтах городских подземелий. Каждый, кто впоследствии прикасался к тайне ее исчезновения, умирал при странных обстоятельствах. И только гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох до последних дней своей жизни в 1986 году знал, что так и должно быть, ведь именно он руководил магическим проектом «Кёнигсберг-13», в котором была задействована Янтарная комната…

Впервые вся правда о тайне Янтарной комнаты, – которая была включена в глобальный эзотерический проект фюрера Третьего рейха А. Гитлера, который, как утверждают историки, «общался с Великими Неизвестными». В гонке за обладание тайными знаниями, которыми в ХХ веке апеллировали ученые и бонзы Третьего рейха, уже в наши дни соревнуются секты, ордена и крупнейшие мировые банки, а также самые сильные разведки мира, вплоть до сверхсекретной разведки Ватикана. Обо всем этом – в книге известных авторов Ольги Грейгъ и Александра Рудакова.

Ольга Грейгъ, Александр Рудаков

Кёнигсберг-13, или Последняя тайна Янтарной комнаты

Глава 1

Москва, Новый Арбат

Вечерело, когда плотный, неприметного вида человек в добротном костюме грузно осел, издав только краткое «о» вместо оханья или всхлипа, возвещавшего пересечение черты, которая отделяет жизнь от смерти. Неспешное количество занятых собой и любованием города людей не сразу обратило внимание на человека, опускавшегося на поджатые колени, съезжавшего по дверце престижного темного авто, припаркованного на Новом Арбате. Еле слышимый перед тем хлопок заглушил рев мотоцикла, резко сорвавшегося с места и умчавшегося по шоссе, исчезнувшего в транспортном потоке. Кто-то из прохожих вдруг остановился, озираясь и призывая в свидетели других проходящих мимо, мало-помалу подтянулось еще пару человек, подступая к неподвижно лежащему в явно неудобной позе телу. Женщина в ярком платье вдруг громко вскрикнула, прося неизвестно кого срочно позвонить в полицию, хотя человек, возможно, в первую очередь нуждался в помощи врача.

Но пока происходили все эти телодвижения, суетливо очерченные в зеркальных окнах арбатской высотки, тот, кто явился невольной жертвой чьей-то расправы, успел еще подумать: вот как это бывает… всё… теперь её черёд… Но что и кого имел в виду испускавший последний вздох, узнать уже было невозможно. Лишь рука, вытянувшись и дернувшись по направлению к находившемуся рядом строению, подчеркнула трагичность ситуации. Тот, кто наклонился над ним, чтобы пощупать пульс, явно отметил дорогие часы желтого металла, выглядывавшие из-под белого манжета, оттянутого немного назад при падении и показавшего часть холеной руки пожилого человека.

* * *

Молодая, симпатичная особа выпорхнула из массивной стеклянной двери высотного здания, чуть улыбаясь озаряемым вечерним солнцем домам, плотно толпившимся на противоположной стороне улицы. Она любила свой город, любила эту его часть, эту пору года, когда скоро осень, но еще продолжается лето, и можно даже в таком мегаполисе наблюдать краски, характерные только типично тосканскому пейзажу. Прямо как сейчас, когда скользнувшее в мозгу милое воспоминание о прекрасной Италии, о янтарных красках волшебного искусства живописи великих мастеров порождало на ее лице загадочность, сродни джокондовской. Впрочем, сама она об этом не думала. Она просто была довольна этим днем, удачным завершением эфира, хорошим собеседником и своей проницательностью. Как любому журналисту, ей была характерна некая самоуверенность, граничащая с нахальством, которым зачастую прикрывают стеснительность и незнание истинной глубины предмета разговора.

В рекламной витрине она успела заметить приглашение на выставку в Пушкинский музей «Наследники Лукаса Кранаха. Европейские мастера XVII–XVIII вв.». Он тоже вспоминал Кранаха, – вскользь подумала журналистка, – значит, ему тоже бросилась в глаза эта реклама.

В здании, откуда вышла молодая женщина, на одном из верхних этажей, располагался офис радиостанции «РОССИЯ+», одно