Ограбление

Первая история об эксперте-криминалисте Аграфене Волиной

Первая серия

1

Из здания банка выходят инкассаторы Петров и Ульянов. В руках несут мешки с деньгами. Подходят к бронированной машине. Петров открывает заднюю дверь и забрасывает мешки внутрь. Ульянов, сделав то же самое, приседает, обхватывая живот руками

– Черт знает, что такое! Я же сегодня ничего не ел.

– Вот если бы ел, Ульян, – говорит Петров, – может, сейчас не мучился.

– Ваня, я быстро, – произносит Ульянов, поднимается и бежит в здание банка. Петров с улыбкой смотрит ему вслед

– Давай быстрей, а то не успеешь!

Петров закрывает заднюю дверь и идёт к кабине. Смеясь, стучит в дверь. Водитель открывает

– Ну, что? Поехали?

– Подожди, – просит Петров, – Небольшая задержка. У Ульяна авария случилась. Побежал штаны менять. Посмотри, как чешет. Пятки сверкают

Водитель смеётся и высовывается из кабины, чтобы видеть Ульянова. Петров вынимает пистолет и бьет рукояткой водителя по голове. Водитель вываливается наружу. Петров садится за руль и нажимает на газ

Инкассаторская машина срывается с места и исчезает за поворотом

2

В приёмный покой операционный медбрат на тележке ввозит Мефодьеву. Та стонет, говорит жалобным тоном

– Подожди, сынок, дай отдышаться

– Вам то что, мамаша? – Удивляется медбрат, – Это я вас сюда затаскивал, а вы ехали

Мефодьева открывает сумочку-ридикюль. Вынимает бутылочку и делает из неё несколько глотков

– Помру я скоро, – проглотив жидкость, произносит она

– От боли в ноге, – сообщает он, – ещё никто не умирал

– Не спорь со мной, сынок, – всхлипывает Мефодьева, – Это мой организм, я лучше знаю. Всё. Отплясалась. Пора и честь знать

Медбрат вздыхает, понимая, что её в чем-то убеждать бесполезно

– Согласен, мамаша. С ногами у вас действительно проблема. Танцевать не придётся, а вот к господу Богу на ковер вы рано собираетесь. Не пришло ваше время

Мефодьева закрывает глаза

– И не успокаивай меня даже. Молодой ты ещё

Устремив взгляд в дальний угол, где по её убеждению должна быть икона, Мефодьева размашисто крестится

– Прости, Господи, что не успела исповедаться. Очистить душу свою от грехов земных

– Успеете, – успокаивает её медбрат, – Ещё двадцать раз к батюшке сходите. А, может, и больше. У нас замечательных хирург. Волина. Она вас мигом с того света вытащит

Мефодьева вздыхает, будто прощается с жизнью, и скорбно говорит

– Не успеет, сынок. Плохи мои дела, нутром чувствую

– Что я вас уговариваю? – Пожимает плечами медбрат, – Вот её увидите, сразу поймёте, что она и с Богом, и с чёртом договориться может

Она поворачивается к нему и с надеждой заглядывает в глаза

– Ты правду говоришь?

– А как же, мамаша! – Улыбается он ей в ответ, – И пусть меня стукнет 220 вольт, если лгу

– Где же мой ангел-спаситель, сынок? – Спрашивает она

– Сейчас на работу придет, – произносит медбрат, показывая на лифт, – Да вот она!

Двери лифта открываются. Из него выходит Волина. Одета она в алую блузку, сверху которой болтаются массивные блестящие цепи. В юбку, представляющую собой разорванные полоски ткани разной длинны. Ноги сокрыты яркими полосатыми гетрами до колен. Обута в тяжелые туфли на высокой платформе. На голове заплетено множество афрокосичек, в ушах висят огромные кольца. Крупные губы подведены черной помадой

Мефодьева видит Волину и испуганно креститься

– Я всю жизнь думала, что смерть выглядит лучше…

3

Полицейская машина сворачивает с грунтовой дороги и останавливается рядом с инкассаторской, возле которой стоят менеджер банка Каледин и участковый Трубников

Оперативник Величко и судмедэксперт Кашин открывают двери и выходят наружу

Кашин сразу направляется к трупу Петрова, который с простреленной головой лежит у заднего колеса. Это тучный сорокапятилетний мужчина, проработавший в отделе долгое время. Болезненно реагирует на удачи своих коллег, завидует их успехам, а потому плетёт тайные интриги против всех, но страдает от них сам. На себе Виктор Петрович Кашин давно поставил крест: «Я – старый, толстый и больной». Поэтому не понимает тех, кто страдает от неразделённой любви и стремится к семейному счастью. В