Посвящение

Самым любимым и дорогим мне людям,

Кто душу мою цветущей любовью выжег,

И суетных дней взметённый карнавал

Пусть растреплет страницы моих книжек…

Слов моих сухие листья ли

Заставят вас остановиться,

Жадно дыша?

Я последней нежностью выстелю

Ваш уходящий шаг.

    От В. Маяковского, «ЛИЛИЧКА»

Познание рая

Дрожит рука и голос,

и не найти покоя сердцу,

когда лицо твое так нежно озаряет

улыбка персиковых губ

и щеки тонко покрывает девичий стыд.

Дыханье спазмы прерывают,

волнение стесняет грудь

и силы в бездну отступают,

когда меня ты просишь отвернуться,

чтоб вновь меня затем сразить

безумной красотой нагого тела.

Цветущей лилии подобна ты в сей миг

и упоение для глаз:

найти призывное начало

в немом движении твоем к познанью рая.

Венецианские голуби

Площадь гомоном полна

и оркестр не замечает,

что манера поведения сотен пестрых голубей

не зависит от звучания обертонов верхних скрипки,

ни от значимости взглядов

в тонких щелках карнавальных масок.

Голубь точно понимает щедрость города и гостя,

и пока вода в граните,

птице вольно наблюдать,

как на площади у Марка

ты почувствовать смогла

– как невольница захвата —

чудодейственных крыла,

томной музыки соблазна куртизанкой Короля

и гондолы колыхания в отражении вод канала, и…

Под маской, в ярком бархате горя,

два зрачка хотят увлечь по глади волн Даму Пик

до прекрасного Мурано,

где, сняв маску с Короля,

ты б судьбу свою связала

с гондольером навсегда!

Я представил тебя саду

Вот сорока куст смороды обойдя,

на тебя вдруг засмотрелась,

улыбнулась, отошла, звонко клювом стрекоча.

Ей неведома досада, что печалит сердца ритм

и тревожит утро болью юной девы в платье ситцевом

с оборкой ниже пухленьких грудей.

Вот и шмель, расправив крылья,

устремился к розе белой; одурманен красотой,

он не знал её коварства, напоролся на шипы,

рассердился, развернулся

и помчался напрямки к черной розе

в синей вазе на террасе, у открытого окна.

Там нашел он упоение от красивых лепестков,

для меня – они похожи на кораллы твоих губ.

Я представил тебя саду:

розам с томным ожиданием рук касаний дорогих;

шмелю, что за капельку нектара

забывает опасаться яда ревности его

и сорокам-белобокам, так язвительно глядящим

на мою к тебе мечту. Сад одобрил выбор сердца моего

и в награду нам за это краски свежие обрел.

День рождения

Юбилей пришел нежданно и нельзя сказать о том,

что мне грустно от сознания тяжкой ноши лет и дней.

День рождения – это скрытое явление сил пророчества родительской любви.

Это новые, еще незаметные, складки морщин возле глаз дорогих.

День рождения – это то ожидание, что свершиться должно

в час когда корабли возвращаются в гавань,

где их ждут с нетерпением любимых сердца.

Это тонкие стенки бокалов с послевкусием терпким прожитого вина.

День рождения – яркая вешка на изгибах моей судьбы.

Эта метка повышенной прочности на внимание верных друзей.

День рождения – меняет неспешность движения в суетливости дней,

словно ветер, срывает листы на пружине прошитых календарей.

Это смех и улыбки на лицах.

Это тосты, мечты и продление увлеченностей юности за мерцанием лет.

День рождения – фуэте стрелок старых часов

в кружении дел и страстей.

Это сбыточность и несбыточность, полнота с пустотой,

глупость и мудрость, день и ночь,

одиночество ярких свечей и вспышки надежд

на еще не пройденном пути.

День рождения – это единение душ,

без которых нет света, тепла и добра.

Благодарю всех Вас, в сей день со мною бывших рядом!

Тикайте часики, тикайте…

Рецензия

Кто она, Элли?

    Эману Элька

Тонкие бровки. Простое платье.

Золушка с добрым и чистым сердцем.

Кто она, Элли? Откуда знать мне?

Может быть мой персонаж из детства.

Может когда-то читала книжки

И исключительно только сказки.

А приставучим чужим мальчишкам.

Строила рожицы, козни, глазки.

Может плясала в хмельном апреле

Первой по теплым весенним лужам.

Мальчики так на нее смотрели.

Каждый мечтал ста