Сиятельный. Прелюдия

Павел Николаевич Корнев

Всеблагое электричество

Получая назначение на должность детектива-констебля сыскной полиции Нового Вавилона, Леопольд Орсо и помыслить не мог, что отныне ему придётся выслеживать суккубов, изгонять полтергейсты и охотиться на оборотней. Но даже когда новая работа стала рутиной, по его спине пробегали мурашки от воспоминаний о первом расследовании, деле о Кровавом дереве.

Вторая Империя простирается от океана и до океана, в небесах реют армейские дирижабли, воды бороздят броненосцы, но в основе могущества государства лежит промышленность. И когда на одной из фабрик начинают пропадать работники, к расследованию привлекают столичную сыскную полицию. Вот только сыщики и понятия не имеют, что может пробудить к жизни едкий дым заводских труб…

Павел Корнев

Сиятельный. Прелюдия

«Вырежи сердце сам и отнеси к ней…»

    гр. Стимфония, «Времени у нас нет»

Дриада. Палая листва и небесный огонь

1

Два коротких гудка – и качнулась лавка, лязгнули стёкла, заскрипели стенки вагона. Поезд дрогнул и тронулся с места, понемногу набирая ход и оставляя перрон полустанка позади. Труба паровоза выбросила в воздух клубы чёрного дыма; они окутали состав серым маревом и проникли внутрь, вызвав першение в горле и кашель.

«На следующей сходить…»

Мысль эта пробежалась по спине неуютным ознобом, царапнула душу страхом, и я спешно отправил в рот мятный леденец. Потом развернул газету и укрылся от спутников за её желтоватыми листами, но последние известия меня нисколько не интересовали, внимание, как и обычно, привлекла фотография девушки на второй странице.

Точёная фигура с осиной талией, чудесные рыжие локоны, очаровательная улыбка, светло-серые с оранжевыми искорками глаза…

Вздор, конечно! Фотография была чёрно-белой и зернистой, а вместо глаз серели засвеченные пятна. Истинный образ девушки был запечатлён в моей голове; я мог обратиться к нему в любой миг, когда только пожелаю.

Но отвлечься от дурных предчувствий не получилось.

– Билли, а ведь малыш Лео совсем зазнался! – прозвучало с противоположной лавки.

– Что ты, Джимми! – тут же подключился к игре другой шутник. – Он теперь не малыш Лео, а детектив-констебль Леопольд Орсо! Его даже на зимний бал приглашением удостоили! Не чета нам!

– Вот он после выхода в свет умом и тронулся! – рассмеялся первый зубоскал. – Недельной давности газету с собой таскает!

– Брось! Он виконт да к тому же сиятельный, с младых ногтей к светским раутам привычен! Это на него так повышение подействовало! Шутка ли сказать – двадцать лет и уже детектив-констебль сыскной полиции! Ошеломительная карьера!

Я с обречённым вздохом сложил выпуск «Атлантического экспресса» и убрал его в боковой карман прорезиненного плаща с новенькими нашивками.

Констебли на лавке напротив весело скалились в ожидании ответа, и сидевший рядом со мной невысокий черноволосый крепыш их не разочаровал.

– Не обращай внимания, Лео, – зевнул он, прикрыв рот широкой ладонью. – Они просто завидуют.

Джимми и Билли закудахтали от смеха, враз позабыв о разложенных на лавке картах.

– Тебе, Рамон, повышение точно не светит! – выдал Билли, расплываясь в широкой лягушачьей улыбке.

– Ты для этого слегка… смугловат! – поддержал приятеля рыжий Джимми.

Истинный каталонец немедленно схватился бы за наваху, но Рамон Миро темпераментом пошёл в мать, уроженку Нового Света. Он пропустил оскорбление мимо ушей, раскрыл приклад лежавшей на коленях лупары и установил в него новую электрическую банку.

В ружьё с короткими счетверёнными стволами десятого калибра использовался электрический воспламенитель патронов, поэтому ни магия, ни воздействие инфернальных тварей не могли предотвратить выстрел, но зачастую осечки случались по причине слишком слабого заряда.

Я промолчал и нацепил на нос очки с круглыми тёмными окулярами, давая понять, что зубоскалить не в настроении. Джимми и Билли кисло переглянулись и вернулись к игре в карты.

Сослуживцы могли сколь угодно скрывать нервозность за ёрничеством, но я-то прекрасно ощущал их р