Москва: место встречи (сборник)

Виталий Вольф

Дмитрий Львович Быков

Вероника Аркадьевна Долина

Дмитрий Алексеевич Данилов

Майя Александровна Кучерская

Дмитрий Алексеевич Глуховский

Сергей Александрович Шаргунов

Алексей Козлов

Ольга Вельчинская

Владимир Березин

Андрей Вадимович Макаревич

Марина Львовна Москвина

Марина Яковлевна Бородицкая

Александр Викторович Минкин

Алексей Николаевич Варламов

Ольга Романовна Трифонова

Юрий Андреевич Гаврилов

Юрий Николаевич Арабов

Владимир Александрович Шаров

Елена Ивановна Дергилёва

Глеб Юрьевич Шульпяков

Николай Петрович Бесчастнов

Денис Викторович Драгунский

Ролан Быков

Олег Вячеславович Фочкин

Александр Николаевич Архангельский

Мария Константиновна Голованивская

Людмила Евгеньевна Улицкая

Иван Цыбин

Магда Алексеева

Татьяна Щербина

Евгений Бунимович

Алла Шлыкова

Елена Шубина

Миуссы Людмилы Улицкой и Ольги Трифоновой, Ленгоры Дмитрия Быкова, ВДНХ Дмитрия Глуховского, «тучерез» в Гнездниковском переулке Марины Москвиной, Матвеевское (оно же Ближняя дача) Александра Архангельского, Рождественка Андрея Макаревича, Ордынка Сергея Шаргунова… У каждого своя история и своя Москва, но на пересечении узких переулков и шумных проспектов так легко найти место встречи!

Все тексты написаны специально для этой книги.

Книга иллюстрирована московскими акварелями Алёны Дергилёвой

Москва: место встречи (сборник)

Сост. Елена Шубина, Алла Шлыкова

Нравится Москва

нравится Москва

и даже кажется

что всё не так страшно

Пожалуйста

Москва

И пожалуйста

Можете

Радоваться

Можете

Жаловаться

Можете идти

    Всеволод Некрасов

© Л. Улицкая, Д. Глуховский, Д. Быков и др., 2016

© Дергилёва Е.И., иллюстрации, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

Людмила Улицкая

Моя Москва: сороковые – шестидесятые

Пятое поколение нашей семьи живет в Москве. Дед купил полдачи в близком пригороде, в Петровском парке, в начале семнадцатого года. Это был пригород, да притом с плохой репутацией. Низкопробные трактиры, публичные дома, знаменитый «Яр»… Сюда ездил развлекаться Лёвушка Толстой, пока не взялся за ум и не сделался великим русским писателем.

Дедушка мой учился в предреволюционные годы на юридическом факультете Московского университета, но не доучился. Революция грянула, и предложение поучиться еще год и выйти уже советским юристом дед не принял. Он ошибочно счел, что это безобразие продлится не больше года, но безобразия хватило как раз на всю его жизнь. Бабушка, окончившая гимназию в Калуге с золотой медалью, собиралась на Женские курсы, но родила мою маму, и образование ее гимназией и ограничилось. Бывшая эта дача, первое семейное гнездо моих деда и бабушки, простояла очень долго, до конца шестидесятых годов, но старики мои выехали оттуда еще в двадцатых, сначала на Садовую, на год-другой, а потом на Каляевскую, где почти всю жизнь и прожили. Под конец жизни их выселили, дали квартиру на Башиловке, то есть все в тех же местах, в десяти минутах ходьбы от их первого дома в Петровском парке. До сих пор остался небольшой пятачок от этого парка, он между метро «Динамо» и церковью Рождества Богородицы на Красноармейской улице. Отец мой, уже в тридцатых годах, работал на строительстве станции метро «Динамо». Рядом.

Я в Москве северянка – жила на Каляевской, потом на Лесной, теперь вот на «Аэропорте» уже тридцать лет. Я люблю север Москвы. Впрочем, ни старого центра, ни севера уже нет – только отдельные зубья в новой челюсти изредка встречаются.

Во многих городах мира северная часть города более пристойная, благообразная. Ну, во всяком случае, выезд по Волоколамскому и Ленинградскому шоссе, на мой глаз, куда как приятнее, чем по Варшавскому или Каширскому.

Москва исчезала на моих глазах, и тот город, который образовался в результате строительств и разрушений, мне не очень нравится. Совсем даже не нравится. Он утратил свой разляпистый, хаотический и мягкий облик, обаяние, складывающееся из соединения слобод, бывших деревень и усадеб, утратил свою кривоколенность и приватность, а до столичного города не дотянул по отсутствию городской культуры. Теперь скажем хором: А Бол