Пуля для императора

Андрей Олегович Белянин

Цепные псы Империи #2

Молодой граф Михаил Строгов продолжает свое путешествие по России, стремясь разгадать тайну записных книжек своего отца. И узнает о предстоящем покушении на императора…

Андрей Белянин – автор 35 книг, вышедших суммарным тиражом свыше 5 млн экз. В 2013 г. получил премию «Фантаст года» как самый тиражный автор этого года.

Книга выходит в авторской редакции.

Андрей Белянин

Пуля для императора

© ИП «Карповский Дмитрий Евгеньевич», 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2015

* * *

«Когда я отправлял своего единственного сына в далёкую, враждебную всему русскому Великобританию, сердце моё сжималось от горя двойной утраты.

Жестокое убийство моей супруги, совершённое едва ли не на глазах маленького Михаила, мои ладони в её крови, её последний выдох, светлым облачком коснувшийся моих губ, лицо сына, видящего мёртвую мать на моих руках…

Видит Бог, никто из нас не желал такой судьбы. Я знал, на что иду, в срок принимая от своего отца браслет ордена Цепных Псов, как и он, верой и правдой служа русскому трону.

Мне довелось воевать почти на всей территории Империи, от Крыма до Сахалина. Я участвовал во всех войнах, много раз был ранен, умирал от лихорадки, вызванной отравленной иранской стрелой, я четырежды спасал жизни русских царей, но не мог защитить свою жену.

Единственное, что я сумел сделать для сына, это отправить туда, где никто не станет его искать. В самое логово нашего вечного недоброжелателя…»

    (Из записных книжек капитана Николая Строгова)

Эта маленькая, толстая, потрёпанная тетрадь в кожаном переплёте, более похожая на самодельный блокнот, содержала много обрывочных сведений о моём отце. Сейчас я понимаю, что совершенно не знал его.

Когда мне было семь-восемь лет, я безумно любил его. Любил самой искренней, чистой и открытой любовью, на которую только способно мальчишеское сердце. Втайне надеясь, что он видит это, что если я буду делать всё, как он скажет, отец заметит моё рвение, станет проводить со мной больше времени, будет гордиться мной.

Когда же после того страшного дня и похорон матери отец молча отправил меня в неизвестный и пугающий Лондон, моё детское сознание было растоптано одним словом – изгнание. Он прогнал меня с глаз, как негодного щенка, он бросил меня одного на чужбине, я больше не нужен ему, но кроме него у меня больше не осталось ни одной родной души.

Сейчас я понимал поступок моего отца. Но простил ли его? Не знаю…

– Ты уснул, что ли, паря?

Что-то, похожее на лондонский мост по тяжести и жёсткости, ударило меня в плечо, едва не вышибив из седла. Упс, похоже, я действительно уснул. Оксфордская привычка спать на лекциях то правым, то левым глазом попеременно на этот раз себя не оправдала.

– Матвей, – с чувством ответил я, стараясь максимально сохранять присущую аристократу невозмутимость, – в Британии вы бы никогда не получили даже пост дворецкого. Максимум должность вышибалы в каком-нибудь грязном портовом баре.

– Да ты на себя посмотри, джентльмен с небритой харей! А будешь спать на ходу, я вон мисс Аннушку попрошу нежной ручкой тебе по загривку леща отвесить. Не откажешь старику, доченька?

– Для вас, дядя Матвей, всё, что угодно! – лучезарно сверкнула зубками дочь английского посла.

Ну вот. Опять все против меня. Я покачал головой, отряхивая грёзы Морфея, и поскрёб ногтями щёку. Побриться действительно не мешало бы. Да и вообще, если бы сейчас кто-то видел нашу троицу со стороны, то ни за что бы не поверил, что мы прибыли из блистательной столицы Российской империи, самого Санкт-Петербурга!

Прежний костюм, хоть и в изрядно замызганном виде, сохранился лишь у старого конвойца. Полы его черкески обтрепались о колючий кустарник до эффектной бахромы. Некогда начищенные мягкие сапоги теперь стали какими-то рыжими, мятыми, со сбитыми каблуками. Кожа на ножнах кинжала расцарапана, чёрная папаха с красным верхом вообще больше напоминала какого-то неизвестного науке зверя, нагло усевшегося на покрытой серебряным ёжиком макушке нашего казака.

Мой английский костюм давно пришёл в негодность. В какой-то случайной лавке у се