Искупая грехи. Криминально-философский боевик

Руслан Альфридович Самигуллин

Они не оставили ему шансов на спасение забрав самое ценное в его жизни.Он должен был стать марионеткой в большой и грязной игре.Но единственным их просчётом оказался он сам.Теперь у него нет пути назад.Есть только 24 часа, чтобы спасти свою дочь и искупить свои грехи…Содержит нецензурную брань.

Пролог

Куртка была разодрана и продолжала намокать от крови, вытекающей из ран, оставленных несколькими пулями. Алекс неспешно шёл по мокрому асфальту, буквально пробиваясь, сквозь стену проливного дождя, окутавшего столицу своей пеленой. После всего, что произошло сегодня, ему остался последний в его жизни бой и он был к нему готов.

Не смотря на сильную боль, Алекс продолжал идти вперёд не останавливаясь не оборачиваясь назад.

– Как же все-таки хорошо жить! – подумал он, и ещё крепче сжал холодный металл цевья автомата.

– Можно ли изменить мир, имея в запасе всего двадцать четыре часа? – спросил сам себя и тут же ответил, – скорее всего, нет!

Алекс поднял глаза и посмотрел вдаль, где десятки автомобилей в огнях красных и синих проблесковых маячков, неслись по лётному полю аэропорта.

– Можно сколько угодно пытаться изменить себя, но не более… Многим людям, живущим, казалось бы, полной жизнью, этой самой жизни и не хватает на то, чтобы осознать всё многообразие жестокости тесно связанной с красотой и миролюбием окружающего нас мира. Лишь единицы на протяжении неё пытаются хоть что-то изменить, мне дали на это только 24 часа.

– И это моя история!

Глава 1

– Построиться! – крикнул сержант, открыв кормушку камерной двери и заглянув внутрь камеры.

Два человека в черных тюремных робах с пришитыми именными бирками на груди встали со шконок и построились вдоль небольшого металлического стола, вмонтированного в пол посередине небольшой камеры. Тюремное помещение представляло собой маленькую бетонную комнату с небольшим, зарешеченным толстыми металлическими прутьями, окошком, через которое еле-еле пробивались лучи дневного света, а обшарпанные стены, судя по их печальному состоянию, уже много лет не видели новой краски и побелки. Пол покрывали громко скрипящие деревянные доски, прогнившие в некоторых местах и имеющие множество отверстий, прогрызенных огромными крысами, являющимися яркими представителями местной фауны. В дальнем углу камеры находился ржавый умывальник, в котором вместо смесителя использовалась простая пластиковая бутылка, закреплённая под торчащими из стены трубами, подающими горячую и холодную воду, так же имеющими характерные следы проступающей ржавчины. Санитарный узел был слегка отделен от спального помещения символической перегородкой, а вместо двери весела пожелтевшая от старости и грязи, видавшая виды занавеска. Но как бы то ни было, за многие годы проведённые в этом месте условия содержания, да и в целом тюремный быт уже давным-давно стали нормальными для обитателей этого маленького своеобразного мира. Научно доказано, что человек по своей природе способен привыкать к новым условиям и адаптироваться в них не хуже таракана.

Снаружи послышался звон ключей, старая, ржавая дверь со скрипом отошла в сторону и в камеру зашли два сержанта из состава дежурной смены. На вид им было не больше двадцати пяти, но камуфляжная форма, висевшие на поясе резиновые дубинки и наглость манер, прослеживающаяся в их движениях, заставляла даже матерых сидельцев считаться с их требованиями.

Правила внутреннего распорядка тюрьмы, люди, для которых эта зона стала буквально даже не вторым, а первым домом, знали назубок.

– Осуждённый Семенов Александр Владимирович, 1978 года рождения, осуждён по статьям 105 часть 1 пункты а, б, з, л, часть 3 статьи 30 срок 25 лет, – словно скороговорку, быстро проговорил один из них и отошёл к шконке освобождая проход в камеру.

Это был высокий мужчина, на вид лет сорока, имеющий очень крепкое телосложение, острые черты лица и волевой взгляд. Не смотря на то, что чёрный балахон тюремной робы был сшит не по размеру, его подтянутая фигура, даже при беглом взгляде, выдавала