Апология здравого смысла

Чингиз Акифович Абдуллаев

Дронго #74

Он насилует и убивает, и он пишет романы. В них он смакует мельчайшие подробности своих преступлений. Эксперт-криминалист Дронго вычислил маньяка, но доказать, что это именно он «автор» и романов, и преступлений, не удается. Мало того, преступник настолько изворотлив, что «подставляет» напарника Дронго и того арестовывают. Похоже, маньяк обыграл сыщика вчистую. И все же последний ход за Дронго…

Чингиз Абдуллаев

Апология здравого смысла

«– Ой, как нехорошо, – отозвался Бильбо. – Разве это не тема для сумасшедших?

– Почему? Сумасшедшими я как раз и занимаюсь. Они герои большинства документов. Вы что, соприкасались с этой темой?

– Я служу в издательстве, а в издательствах одна половина посетителей нормальные, другая – сумасшедшие. Задача редактора – классифицировать с первого взгляда. Кто начинает с тамплиеров, как правило, – псих.

– Можете не продолжать. Их имя легион. Однако не все безумцы начинают с тамплиеров. Как вам удается опознавать прочих?

– Есть технология. Могу вас научить как младшего товарища. Кстати говоря, как вас зовут?

– Казобон.

– А это не герой «Миддлмарч»?

– Не знаю. В любом случае был такой филолог в эпоху Возрождения. Но он мне не родственник.

– Ладно, замнем. Выпьем еще чего-нибудь? Еще две порции, Пилад.

– Спасибо. Итак. Люди делятся на кретинов, имбецилов, дураков и сумасшедших.

– Кто-нибудь остается?

– Я-то уж точно. Хотя и вас обижать не хочется. Если сформулировать точнее, любой человек подпадает под все категории по очереди. Каждый из нас периодически бывает кретином, имбецилом, дураком и психом. Исходя из этого, нормальный человек совмещает в разумной пропорции все эти компоненты, иначе говоря, идеальные типы».

    Умберто Эко.

    «Маятник Фуко»

Глава 1

Когда он умудрялся найти немного свободного времени… когда Эдгар Вейдеманис был занят и не мог с ним пойти… когда он оставался один в Москве или в Баку… когда ему хотелось куда-нибудь выйти… когда он просто бывал в настроении… он отправлялся в ресторан, чтобы занять столик в углу и пообедать в полном одиночестве, читая газету или журнал, которые он предусмотрительно захватывал с собой.

Так было и на этот раз. Он выбрал привычный столик в углу, чтобы усесться спиной к стене и видеть всех входящих в зал. И сделал заказ официанту, попросив сомелье выбрать для него красное итальянское вино – «Баролло», из урожая девяносто седьмого года. Он не был обжорой, привычные физические нагрузки, которыми он до сих пор не пренебрегал, держали его в относительной форме, но гурманом он был, выбирал лучшие рестораны и самые отборные марки предложенных напитков.

Обедая в одиночестве, он старался не привлекать к себе внимания, хотя это было почти невозможно. При его баскетбольном росте в метр восемьдесят семь и весе за девяносто килограммов, при его широком развороте плеч и несколько насмешливом взгляде он не мог не обращать на себя внимание всех входивших в зал ресторана мужчин и женщин. Особенно женщин, которые сразу замечали и элегантный покрой его сшитых костюмов, и подобранные в тон светло-голубым рубашкам модные галстуки, и даже его обувь, которая всегда выглядывала из-за стола. И немудрено, при размере ноги в сорок шесть с половиной трудно было не обратить внимание на такую ступню.

Он привычно закрывался газетой, стараясь не смотреть в сторону входивших. Но это было практически невозможно. С одной стороны, ему просто было интересно анализировать, пытаясь вычислить, кто и с кем приходит в этот ресторан, а с другой – он просто не мог нормально обедать, держа в одной руке газету.

– Простите, – услышал он незнакомый голос, когда снова наклонился к тарелке, – я не совсем представляю, как к вам обращаться?

Он поднял голову. Перед ним стоял незнакомый мужчина лет шестидесяти, опиравшийся на палку. Короткая седая бородка, умный и доброжелательный взгляд, открытое приветливое лицо, большой лоб.

– Можно просто Дронго. Меня обычно так называют, – отозвался он, поднимаясь из кресла. Стоявший был явно старше е