Стилет с головой змеи. Петербургские детективы

Виктор Зорин

Дарья Семикопенко

1890 год. Будущий юрист Михаил Гальский отправляется в гости к своему дядюшке, чтобы ознакомиться с условиями завещания. Вечер в гостях заканчивается жутким и загадочным убийством. Михаила и сыщика-любителя Льва Николаевича Измайлова ожидают четыре дня захватывающих поисков и приключений, которые завершатся схваткой с изобретательным убийцей. Следуя за ними в компании с вислоухим котом Хералдом, вы ощутите лёгкую иронию молодости и завораживающую атмосферу императорского Санкт-Петербурга.

Стилет с головой змеи

Петербургские детективы

Виктор Зорин

Дарья Семикопенко

© Виктор Зорин, 2017

© Дарья Семикопенко, 2017

ISBN 978-5-4483-7615-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Письмо

День первый

В тот тихий летний вечер, когда воздух над Невой уже остывает, а солнце ещё отказывается заходить за горизонт, в дверь моей квартиры на Миллионной позвонили. Открыв дверь, я увидел перед собой посыльного.

– Письмо для господина Гальского, лично в руки, ? с поклоном произнёс человек.

– Вот мои руки, ? откликнулся я, забирая протянутое письмо.

На фуражке посыльного виднелся номер артели – 4. Мне нравится цифра «четыре» за то, что она похожа на букву «ч», а буква «ч» у меня всегда ассоциируется с честностью. Готов поспорить, что если вы дадите этому малому чек на 1 000 рублей на предъявителя, он в разумные сроки доставит его по названному вами адресу.

Дав посыльному на чай за честность, я отправил его восвояси.

Окна моей комнаты выходят на Петропавловскую крепость. Этот величественный вид украшают живописные закаты, благодаря чему по вечерам солнце помогает мне экономить на свечах.

Я вскрыл письмо ножом из слоновой кости, который подарил мне отец. На лезвии ножа искусно вырезаны две фигурки, сидящие на коленях напротив друг друга – махараджи и обезьяны. Они о чём-то размышляют. Надеюсь, что однажды этим ножом я открою письмо с удивительной тайной.

Пока же – я знал это точно – мне пришло письмо от моей сводной тётушки или второй жены дяди Феликса – Елизаветы Кондратьевны. Дядя Феликс терпеть не мог писать письма, но обожал их надиктовывать. У себя на работе он именно так и поступал, а семейные послания поручал отправлять своей новой супруге.

Письмо пахло пудрой и сладковатыми жасминовыми духами. Елизавета Кондратьевна писала:

«Мой дорогой Michelle.

Я уговорила твоего дядю не делать из домашнего события официальную церемонию. Мне кажется, что присутствие адвоката, которым возможно в будущем станешь и ты, слишком утяжелит атмосферу в доме. Кроме того, адвокаты ужасно скучно и долго читают. Надеюсь, что ты не будешь им подражать. Гораздо лучше было бы устроить званый обед, где каждый сможет немного отдохнуть, развлечься и провести время с пользой.

Я решила собрать домашних и несколько друзей, чтобы Феликс сам, нормальным русским языком, рассказал, как он решил распорядиться имуществом и деньгами в случае (не попусти Бог!) своей смерти. Поскольку Феликс искренне принимает участие в твоей судьбе, твоё присутствие в нашем доме будет крайне желательно.

Ждём завтра к трём.

Всех ожидает большой сюрприз!

    Твоя Елизавета Лескова».

Бог мой, как долго женщины доходят до сути вещей!.. А это непременное желание поинтересничать! Напишите ясно: «Ожидается прибытие индейского вождя в полном боевом облачении», и я по дороге куплю ему в подарок связку деревянных бус. Или: «Будет огромный взрыв», и я захвачу второй платок, чтоб уберечься от дыма. Но – нет: сегодня я усну на две минуты позже.

В путь

Отчего мне дорога квартира на Миллионной?

Не оттого, что совсем рядом стоят дворцы, а великие князья с богатейшими людьми Петербурга живут или на моей стороне улицы, или на противоположной.

Одно окно с видом на Петропавловскую крепость чего стоит!..

Есть и ещё одна приятная особенность. Я просыпаюсь довольно поздно, но не люблю просыпать. Тут мне вынь да положь выстрел петропавловской пушки. И – не абы как, а ровно в двенадцать: в