Синим утром…

А. Ахматовой

Синим утром в далекой стране

Увидала царевна в окне

Странный танец заморских цыган

И беспечных гадалок обман.

Вероломство, свобода и страсть

Здесь имели высшую власть.

…Тусклый месяц горит в вышине,

Но не спится малютке и мне.

Сын, цыганские глазки закрой.

Пусть приснится река за горой,

На горе старый замок стоит

И с рекой о любви говорит.

    Май 1988

Не аукнется…

Фицджеральду

Не аукнется – на беду.

Не откликнется – быть тоске.

А к весне я с ума сойду

Иль повешусь на косяке.

Всё опять, всё опять бессмысленно.

И не знаю, чего хочу.

Повторяю черты твои мысленно,

Задуваю к рассвету свечу.

То ли ждать, то ли стать пылинкою…

Удивительно ночь нежна,

Околдована лунною дымкою.

…Знаю: я тебе не нужна.

Не аукнется – быть тоске.

Не откликнется – на беду.

Шепчет месяц замерзшей реке

Будто я без тебя не могу.

    19.02.1992

Кривое зеркало

Комнатам смеха посвящается

Тайком усмехается хитрое зеркало,

Всегда наслаждается, лица коверкая,

Меняя характеры, глаз выражение,

Не смех вызывая – печаль унижения.

А сторож гордится, тряся головою:

Не нужно сердиться, оно ведь кривое!

Оно ведь волшебное, глупое, старое.

За раму уплачены деньги немалые.

И снова потоком идут посетители.

Врачи, адвокаты, актёры и зрители.

Святые и грешные, черти и гении…

Окошки завешаны, в лицах смятение.

А зеркало мстит, искажает, смеётся.

Порою грозится, что вдруг разобьется.

И дремлет с лукавой улыбкой бесценною

У зеркала-Времени сторож-Вселенная.

    16.04.1992

Летний цикл, утро

Здравствуй, лето величавое!

Здравствуй, лето сумасшедшее!

Бесконечное, лукавое,

За грехи на нас сошедшее…

Ты, повенчанное с дьяволом,

Захмелевшее, оглохшее,

Ты пришло с цыганским табором

Громким гостем и непрошеным.

Ворвалось с бесовским пением,

Прошмыгнуло со свирелями,

И явилось славным гением,

Огласив просторы трелями!

В это утро мрак забудется,

Солнце выйдет на сто лет.

Я подумала: пусть сбудется!

Я действительно поэт!

Пусть шумят рябины тонкие,

Им не скоро вспыхнуть пламенем.

Будут литься песни звонкие

Под пиратским чёрным знаменем!

Что пророчит лето новое,

В наготе своей бесстыжее?

Солнца пляжными оковами

Заковать всех хочет, рыжее.

Ах, как хочется на волю,

В море, в солнце окунуться!

Одурев от тяжкой доли

Разбежаться и… проснуться!

Громко крикнув что-то дикое,

Вдруг вскочить со сна прекрасного.

Света брызгами утыкана

Комната чужая, ясная.

Все такое незнакомое;

Все предметы непонятные:

То ли стульев спинки сломаны,

То ли шорохи занятные…

А за шторами душистыми,

В пене чудного цветения

Ждут мечты мои росистые,

Ошалев от наслаждения.

Может быть, там бродят лешие,

Может быть, там ходит суженый?..

Звезды с солнцем перемешаны,

А русалки все простужены.

Там пираты одноглазые,

Там любови оголтелые.

Черным паруса замазаны,

А мужчины слишком смелые!

Верю я дурным пророчествам,

Верю картам и смятению.

Шалым промышляет зодчеством,

Да с громадным самомнением

Скульптор – время. Лепит, комкает,

А потом вдруг рушит, глупое…

Вот и осень незнакомкою

Все ломать начнет со ступою.

Осень – это ведь не шутка,

Это ведьма молодая!

Одурманит прибауткой,

Захохочет, забодает,

И пойдет плясать, безумная,

В вихре листопада, пьяная.

Бесом ласковым задумана,

Загорится ночь багряная…

А пока метелью сказочной

Вишни, яблони закованы.

Пусть разносится загадочно

Трель, зарею околдована!..

    19—20.06.1992

Летний цикл, вечер

Жарким июльским вечером

Я сяду около телефона

В рябчатом пиджаке клетчатом,

Как будто у патефона.

Я буду слушать, а вдруг позвонит,

И послышится чей-то голос.

Чужая печаль в проводах зазвенит,

И поседеет мой один волос.

Вдруг станет всё очень знакомым,

Так было уже много-много раз.

Летом и болью голос закован,

Вообще не надо никаких фраз.

Где-то смолкла гитара. Утро настало.

Рассветает.

    Июль 1992

Летний цикл, день