Елена Ивановна Рерих. Письма. Том V (1937 г.)

Елена Ивановна Рерих

Т. О. Книжник

Е. И. Рерих. Письма #5

Полное собрание писем Елены Ивановны Рерих из архива Международного Центра Рерихов.

В пятый том вошли письма 1937 г., адресованные издателю журнала «Оккультизм и Йога» А.М.Асееву, американским ученикам Е.И.Рерих – К.Кэмпбелл, Ф.Грант, З.Г. и М. Лихтманам, а также сотрудникам Латвийского и Литовского обществ имени Рериха – Р.Я.Рудзитису, Г.Ф.Лукину, А.И.Клизовскому, Н.П.Серафининой, Ю.Д.Монтвидене и другим.

Большинство писем публикуется впервые.

Абай Тынибеков, Ауэз Тынибеков

Идущие

© Тынибеков Абай, Тынибеков Ауэз, 2024

© ТОО «Издательство «Фолиант», 2024

Пролог

Родился ещё один человек. Он видит и не видит. Он слышит и не слышит. Он не знает – кто он. Он не знает – где он. Уютный, тёплый и привычный мир вокруг него вдруг стал другим, и его уже нельзя вкусить простым глотком, в него уже нельзя упереться ножками, в нём уже нет возможности плавно парить, и он больше не обволакивает собой маленькое тельце. Мир расступился и стал цветным и громким. К нему теперь нельзя прикоснуться. Он новый, просторный, прохладный и чужой. В нём появилось много запахов и звуков, среди которых до новорождённого доносится и его собственный крик, но этого он ещё не понимает. Всё изменилось. Он ещё не знает, как реагировать на такие перемены. Им овладевает первое в жизни чувство – страх, который сжимает что-то внутри и выталкивает наружу, и он, впервые напрягаясь и тут же расслабляясь, плачет. Но вдруг среди всей этой чуждой новизны нечто родное подхватывает его и прижимает к себе. Появляется почти прежнее, но всё же несколько иное ощущение защищённости. Он всецело доверяется ему и умолкает. И так же вдруг среди сплошного странного шума он улавливает очень знакомый, единственный и неповторимый звук. Он пока ещё не осознаёт, что этот звук – голос, голос его матери, а прикосновения к нему – это её первые ласки. Он не знает, кто это и что это, но ему становится приятно и тепло. В одно мгновение он привыкает к новому состоянию и успокаивается. Появившиеся чувства, ощущения, звуки и цвета отняли у него много сил, но добрый голос и нежные объятия вернули ему покой, и теперь он хочет есть. Его желание угадано. Он трепетными губами принимает что-то податливое, удобное и мягкое, из чего сочится вкуснейшая пища. Он с жадностью утоляет голод, вцепившись в это нечто крохотными пальцами, удерживая его, не желая даже на миг расстаться с ним. От чрезмерных усилий он устаёт и засыпает, но продолжает насыщаться животворной влагой. Когда-то появившись в материнском лоне от слияния родительских соков маленькой частичкой таинственной природы, он долго созревал в нём, обретая форму телесного существа, в уготованный срок покинул его, а теперь, с каждым глотком материнского молока впитывая родительскую суть, превращался в истинное человеческое дитя. Он ещё не знает, что уже прожил одну жизнь и вошёл в другую, но со временем поймёт, что ему никогда не суждено вернуться в ту, прошедшую в утробе матери, а однажды догадается и о том, что жизнь – это бесконечная череда перерождений, а смерть всего лишь рубеж между её новыми этапами, напрочь отсекающий память, и наконец осознает, что всегда и у каждого есть ощущение пережитого, но никогда и ни у кого нет чувства пересмертного. С этими ощущениями и чувствами он будет идти по жизни вместе с другими людьми, потому что они все подобны друг другу в одном, в самом главном: они – вечно идущие…

Часть первая. II век до н. э. Центральная Азия

Глава первая

– Не отставай! Скорее! Говорил же, не нужно было идти сюда! Привязался ко мне! Большая волна!.. Давай посмотрим!.. Будто я не видел таких! – задыхаясь от быстрых шагов, раздражённо говорил юноша лет пятнадцати, то утирая пот с лица, то порывистыми движениями раздвигая густые, высоченные, доверху покрытые листьями стебли тростника, отчего на их макушках сильно тряслись крупные, развесистые, густые метёлки.

За ним, далеко отстав, молча шагал мальчик лет шести, с трудом державшийся на ногах. Вскоре юноша вырвался из зарослей и, сделав пару шагов, остановился. Тяжело