Слойка с яблоками

Аксинья Цыганкова

Однажды второклассник Ник попал в больницу. На улице безумствовало самое прекрасное время года для любого школьника – лето, а Ник вынужден коротать дни среди серых больничных стен. Но не все так просто! После несложной операции с ним стали происходить необъяснимые мистические вещи. Удивительные летние приключения ждут его, его друзей и недругов…

Глава 1

Зомби, киборги и прочая нечисть

– Мама, а умирать больно?

– Не знаю, сынок, – после короткой заминки честно ответила мама, и, предвидя жуткую отгадку, все же задала вертящийся на кончике языка вопрос, – Почему спрашиваешь?

Бледный, болезненно худой мальчуган с заостренным подбородком обреченно вздохнул, махнув рукой. Жест красноречиво говорил: «Не важно. Ты все равно не поймешь». Потеряв всякий интерес к разговору с мамой, он принялся разглядывать обшарпанную стену и высокий неровный потолок. Немного выше уровня глаз мальчик обнаружил неприметную надпись, ювелирно нацарапанную каким-то очень тонким и острым предметом: «Беги отсюда. Назад пути нет…» Ребенок еще раз вздохнул, мысленно «благодаря» безызвестного доброжелательного автора.

Жалобно скрипнула деревянная дверь, впуская гомон и больничную суету в тесную душную палату. Смастерили эти казенные врата, отделяющие кипучую коридорную жизнь больницы от оазиса сонной тишины палаты, еще в прошлом веке, о чем явственно свидетельствовали многочисленные потертости, щели и изъяны. Облупившаяся по всей поверхности белая краска сегодня носила бы гордое название «жемчужно-белая», или «цвета ванильного льда», или даже «ласковый шепот облака». Это уж кто во что горазд. Но выпустили ее в те дремучие годы непростого двадцатого века, когда черное было черным, круглое – круглым, хорошее – просто хорошим, и никак иначе. Остановимся и мы, не мудрствуя боле, на скромном названии цвета «белый». Так вот, дышащая на ладан белая деревянная дверь приоткрылась, и в проходе возникла верхняя часть туловища миловидной кареглазой медсестры.

Нахмурив лохматые черные брови и прикусив нижнюю губу, девушка-медик долго перебирала внушительную гору историй болезни, еле помещающихся в ее небольших ладошках. Выудив наконец нужную бумажку, испещренную замысловатыми врачебными каракулями, которые способны распознать только коллеги, она обвела взглядом заполненную под завязку семиместную палату:

– Прилатов Никифор на месте?

– На месте! Это мы, – встрепенулась мама и торопливо указала пальцем на сына, – То есть, он.

– Будьте наготове. Никифор, ты следующий, – лаконично произнесла медсестра и скрылась в коридоре, послав в пространство протяжную, заунывную балладу несмазанных дверных петель.

Вряд ли изначально палата собиралась быть семиместной. Максимум – для четверых. Но руководство больницы посчитало, что негоже квадратным метрам впустую пылиться, а пациенты перетерпят. Россиянину не привыкать к неудобствам, они лишь закаляют дух. Таким образом, с легкой руки какого-то пузатого чиновника, у которого в распоряжении собственный кожаный диван, кондиционер, резной деревянный стол и личный холодильник с мини-баром в кабинете, палата № 12 лор-отделения детской городской больницы превратилась в уникальную обитель, день за днем вмещающую невмещаемое число гостей.

Конечно, палате было обидно, ведь за стенкой более удачливая ее соратница такого же размера – палата № 11 – буквально не работала, а прохлаждалась, сверкая свеженьким евроремонтом и принимая не более четырех постояльцев за раз. А за другой стеной скрывалось тайное помещение без номера, не гнушающееся иногда украдкой впустить парочку человеков, надменно поглядывающих на остальных пациентов. Хотя, может, это изолятор? Все-таки заносчивость, высокомерие и мания величия чрезвычайно заразны! Не приведи случай подхватить подобную гадость.

«Почему такая несправедливость?!» – спросите Вы. А я Вам отвечу: секрет – в разноцветных бумажках, прячущихся в Ваших кошельках. Хотите комфорта? Не вопрос. Только придется Вам расстаться с несколькими листочками, заполненными водяными знаками и красивыми изображениями разных городов России – набор удобств прямо пропорционален кол