Сонеты родом из 90-х. О любви

Павел Владимирович Толстов

90-е годы прошлого столетия. В России, наверное, не все гладко. Но была учеба, была подработка в театре, была рок-музыка, была… Была и любовь. Первая, вторая и какая там по счету. В чем-то наивная, в чем-то забавная, в чем-то грустная. Но, несомненно, это любовь, которая навсегда вчеканена в сердце. А также в стихи, которое это сердце рождало.

Время

Серый дождь и пронзительный ветер

Скажут, что все позади.

Только боль синим пламенем светит

Где-то в районе груди.

Я мечтал, я искал, но не верил

В то, что способен найти.

Я себя суицидом измерил —

Смерть пожелала уйти.

Я терзал безнадежной любовью

Душу свою, как палач.

Я смеюсь тихим смехом неровным,

Свой камуфлируя плач.

Проиграл, потерял… А, да черт с ним,

Время – единственный врач.

1996, 2 декабря

К Елене П.

Скажи мне, что любишь меня!

Не бойся заветного слова.

Всему есть свои имена.

Исчезнут с признаньем оковы.

Зачем свою душу терзать?

На ней уж нет места живого.

Скажи что должна мне сказать —

Прошу тебя снова и снова.

Пускай я слепой идиот,

Но ты меня враз излечила.

Ты знаешь, что время не ждет.

Я – пленник твоей светлой силы.

Повергнут тобой, побежден,

Но счастлив я тем, что влюблен.

1996, 16 декабря

К Юлии Г.

О, девушка, ну что же ты творишь?

Ты и сама не знаешь… Это плохо.

Ты с легкостью такое говоришь,

Не ведая, что все растет по крохам.

Зачем тебе его страданья, боль?

Не заставляй его уснуть «травою».

Для жизни это – слишком злая роль,

Жизнь не театр, жизнь – совсем другое.

Ведь он – мой друг, и я его ценю,

Да и к тебе я отношусь прекрасно.

Я вижу вас насквозь и говорю:

Не делай ваше прошлое напрасным!

Ты можешь игнорировать слова

Мои, но ты поймешь: ты не права.

1996, 24 декабря

Осадок

Настало время открывать глаза

И мрачно созерцать все перемены.

Но ладно! Мне не смочит щек слеза

И я не обвиню тебя в измене.

Конечно, в сердце маленькая грусть

Оставит шрамы навсегда, до гроба.

Нет смысла упрекать тебя, но пусть

Не будет между нами скрытой злобы.

Ведь я тебя по-прежнему люблю.

Увы, теперь уже другой любовью…

Я осознал, что я себя гублю:

Не может равным быть то, что не ровня.

Осадок остается лишь на дне;

Не надо ворошить его во мне.

1996, 28 декабря

Перекрестие

О, Боже мой, я выжат как лимон.

(Прости за идиотское сравненье.)