Вот был слуЧАЙ. Сборник рассказов
Александр Евгеньевич Никифоров
Сборник рассказов. Рассказов о жизни. Простой и не очень. Веселой и не совсем.Но всегда единственной и неповторимой.
ПРАЗДНИК
Где, происходили события, неизвестно. Где – то далеко, за семью морями.
Сегодня, бодренько с кровати поднялся. Иногда у меня так бывает. Ну, как иногда? Раз в месяц, точно. По таким дням, как сегодня. Сегодня у меня пенсия. А это значит пополнение бюджета, улучшение питания и бытовых условий, на ближайшие десять дней, на декаду, как говорят экономисты. Дальше опять режим жесточайшей экономии до следующего вот такого, как сегодня, праздничного дня…
По этому поводу больше, чем обычно, «зависаю» в ванне. Так-то вода у меня самостоятельно лимитирована, кастрюля с утра холодной, и все. С холодной можно сделать все. То же сырье, как и нефть, а из той, чего только не делают.
Тщательно, не торопясь, привел себя в порядок. Побрился, ополоснулся, в общем, приготовил себя к выходу в «свет». Носки малость простирнул, выжал, на полотенце – осушитель повесил. Пока завтракаю, подсохнут, и станут годны в эксплуатацию.
Завтрак у меня сплошная диета: чай с сахаром, «голый» кусочек хлеба. Всегда удивляюсь этим, которые по тренажерным залам деньги проматывают. При таком их количестве, не поленились бы, сходили в пенсионный фонд, дали на «лапу» и пожальте на досрочную пенсию. И все: сиди, отдыхай, бегать никуда не надо. Лишний жир, сам уплывет, да так, что и на катере не догонишь. А то, вон чинуши с депутатами узаконили себе пенсии немереные. А зачем? Чтоб по тренажерным залам их раскидывать, чтоб в поросёнка не превратиться на не совсем заслуженной пенсии? Хотя они и так.
Ладно, не буду праздник омрачать.
Перекусив, перехожу к одежде. Начинаю с брюк. Позавчера их специально выстирал, они у меня качественные стирок вообще не боятся. В Ленинграде в ДЛТ, еще до перестройки покупал. Сейчас не купишь, да и не шьют уже. Я в прошлом году купил. Сказали, их в Китае специально для наших пенсионеров шьют, потому и цена у них ниже некуда. В помощь, так сказать, от душевных китайских рабочих. У них-то там пенсий не платят, покупать такие брюки не кому. А брюки, загляденье. Материал блестит, на солнце переливается. По солнышку идешь, ниже пояса сплошное пятно, как зеркало лучи отбрасывает. Раз постирал, пропало зеркальце, пятна нет, идешь и как сквозь марлю все видно, чего и куда и в какую сторону при ходьбе отбрасывает.
То ли мыло наше хозяйственное, для китайских брюк смерть, то ли руки у меня не под Ань не под Инь не заточены.
А эти мои, похоже, из шинельного сукна сработаны того, что с первой мировой на складах остался. Им сносу нет, в гробу истлею, а они мои формы, которые ниже пояса сохранять будут. Как сейчас помню, как в стране конверсия началась, «оборонка» на народное хозяйство работать начала. Костюмы стали шить из офицерского сукна, лопаты делать из титана, топоры ковали из брони «тридцатьчетверок», тоже на складах залежавшейся. А это же на века. Броню – то нашу, никакие звери прогрызть не смогли, ни «тигры», ни «пантеры». Сосед мой напротив, инвалид, дружинник
Александра Невского, участник «Ледового побоища». Не верите? Вот вам крест! Удостоверение у него еще на вязи старославянской, сам видел. Так он, до сих пор кольчугу с тех времен носит, а она все блестит, как новенькая.
Глажу я брюки, а сердце, как говориться «бьется в упоение», тем же хозяйственным мылом стирал, что и китайские, а все путем: как новые, не единого пятнышка. «Стрелки» мылом промазал, рукой проведешь, обрежешься. Этому в армии меня научили, а там быстро учат, причем всему и сразу. Все зависит от того кто учит, и сколько раз пряжкой по заднице. Чем больше в виде «звезды» отпечатков-отметок, тем глубже усваиваешь. Брюки к выходу готовые на спинку стула повесил. Погладил ласково за верную службу, отошел, полюбовался. Что ни говори, а штучный товар, хотя и массового производства.
Теперь рубашку. Тут сложнее. Тут у меня, в отличие от брюк, есть выбор: целых четыре штуки. Выбираю синенькую, точнее бледно – синенькую, с черным воротником. Их, рубашки, гладить быстрее и проще.