Последняя крепость

Юрий Александрович Никитин

Странные романы

Прогресс неумолим: страны сливаются в сообщества, а те объединяются в человечество. Национальные языки уходят в прошлое. Уступая, понятно, английскому. Некоторые народы, особо упорствующие, приходится приводить в лагерь человечества силой. Осталась одна-единственная страна, что не желает расставаться с самобытностью и растворяться в человечестве. Потому элитные части армии США готовятся к броску на Тель-Авив, Иерусалим и другие города. Бросок последует сразу же после точечных бомбардировок и удара крылатыми ракетами.

Юрий Никитин

Последняя крепость

Предисловие автора

Массовому читателю роман покажется скучным, как и прочие «странные романы». Но мы-то знаем, из кого состоит любое абсолютное большинство, так что ладно, проехали. Этот роман, как и вся серия, не для абсолютного. Ну, вы поняли.

В этом романе, как и во всех «странных», продолжаем говорить о том, о чем общество боится подумать даже ночью в комнате с выключенным светом и спрятавшись с головой под одеяло.

Мнения по этой книге, как и о предыдущих, высказываются все там же, в «Корчме».

Часть I

Глава 1

Стивен из ложи для прессы с интересом наблюдал за жаркими дебатами в сенате. Давно обсуждавшийся в прессе вопрос: как допустить неграждан США к голосованию по выборам президента, прозвучал наконец со всей остротой после того, как сенатор от Калифорнии вынес его на голосование.

Всем понятно, что в какой-то мере пора: весь мир не просто следит за выборами президента США, но обсуждает, болеет за того или иного кандидата, прикидывает, чем обернется для него лично, если выберут того или иного. А ведь в самом деле как-то да аукнется, как для американца, так и немца, китайца, араба, русского или африканца. Где бы человек ни жил: в Африке, Европе, России или Китае, но везде понимают, что идут выборы мирового президента. Человечество практически слилось в один народ, пока что говорящий на разных языках…

Сенатора от Калифорнии горячо поддержал алабамец, темпераментно доказывал, что когда-то сделать придется все равно, так не лучше ли сейчас подойти к этому вопросу трезво и взвешенно, обсудить плюсы и минусы, заранее увидеть возможные ухабы и даже опасности. Сенатор от Миннесоты напомнил с предостережением, что большинство населения земного шара все еще относится к США со скрытой недоброжелательностью. Если им предоставить возможность полноценно участвовать в выборах, тут же потребуют, чтобы в кандидаты можно было выдвигать любого достойного члена человечества, и в пику всем американцам предложат какую-нибудь мать Терезу или папу римского. Против таких кандидатур вроде бы и возражать неловко, а надо, потому что какие, на хрен, из них президенты?

Завязался спор, вся суть свелась к таким щекотливым деталям, как наделить правом голосования только часть населения за пределами Штатов. Как ухитриться дать им американское гражданство, но без права въезжать в Штаты, тем самым уже приподнять этих избранных над остальными жителями. Такой жест ничего не будет стоить, да и опасности в нем нет: на каждого жителя планеты в ЦРУ подробное досье, хорошо известно, кто как относится к Штатам и к демократии, симпатизирует или нет экстремистам, и вся прочая важная информация.

Однако превысит ли выгода от их возросшей преданности озлобленность остального населения, которое и так считает Америку империей зла?

На спину обрушился удар открытой ладонью. Мышцы непроизвольно сократились, он вздрогнул и развернулся, весь ощетинившийся и готовый к схватке. Улыбающийся во весь рот директор департамента скрытых операций Дуглас покачал головой.

– Раньше бы не позволил так, со спины, неслышно. Не те рефлексы, не те…

– Ну да, – согласился Стивен, – по-твоему, когда вблизи хлопнет пробка шампанского, я должен уходить кувырками, стреляя из двух пистолетов на звук?

– Это было бы здорово, – сказал Дуглас мечтательно. – Вот бы встряхнули эту публику… Как любят рассуждать о войне, как любят!

Стивен с любопытством смотрел на Дугласа, солидного такого господина, с бл