Бэконовский шифр

Роберт Иванович Бойль

«Шекспир-Бэконовский вопрос прошел два фазиса. До 1889 года бэконианцы ограничивались по преимуществу одними теоретическими домыслами в своем диком походе против Шекспира.

Но с 1889 года для Бэконовского вопроса наступила новая эра: бэконианцы объявили, что открыли шифр, которым Бэкон пользовался при писании своих драм, изданных «под именем Шекспира» и после этого открытия утихшая было полемика против бэконианцев разгорелась снова. Правда на первых порах многие серьезные шекспирологи решили совсем не обращать внимания на новый фазис Бэкономии…»

Роберт Бойль

Бэконовский шифр

Шекспир-Бэконовский вопрос прошел два фазиса. До 1889 года бэконианцы ограничивались по преимуществу одними теоретическими домыслами в своем диком походе против Шекспира.

Но с 1889 года для Бэконовского вопроса наступила новая эра: бэконианцы объявили, что открыли шифр, которым Бэкон пользовался при писании своих драм, изданных «под именем Шекспира» и после этого открытия утихшая было полемика против бэконианцев разгорелась снова. Правда на первых порах многие серьезные шекспирологи решили совсем не обращать внимания на новый фазис Бэкономии. В этом смысле высказалось напр. Немецкое Шекспировское Общество в 20-м Jahrbuch'е своем. Но уже в 24-том Jahrbuch'е известный проф. Лео выступил с очень резкой статьей против американца Донелли, изобретателя Бэконовского шифра, изобличая его в обмане. Странно, однако, что среди всех обличительных статей против Донелли в Shakespeare Jahrbucher нет ни одной, в которой обращено было-бы внимание на язык будто бы раскрытого шифра. A между тем, именно филологическая критика наиболее ясно показывает шарлатанство Донелли. Очевидно, что если в драмах, приписываемых Шекспиру, открыли записи Бэкона, то они должны быть написаны на язык Бэконовского времени. Не мог Бэкон, например, пользоваться словами, неизвестными в его время, или же употреблять слова в том смысле, какой они приобрели через долгое время после смерти не только Шекспира, но и его самого. Таково напр. слово «quality». Во времена Шекспира оно обозначало актерскую профессию, и только в конце XVII-го века стало обозначать знатных и имеющих высокое положение в обществе людей – в этом смысле оно употребляется и теперь. A между тем Донелли, приписывая Бэкону грубую брань против актера Шекспира, приводит затем дальнейшие слова философа, утверждающего, что актер Шекспир копил деньги с целью возвыситься «to the ranks of the quality» (до уровня знати). Эта фраза ясно доказывает выдуманность шифра, ибо Бэкон не мог употребить слово quality в смысле аристократизма.

Но, несмотря на это ясное доказательство подделки шифра, бэконианцы приняли теорию Донелли и стали пропагандировать ее, убеждая своих сторонников не качеством, a подавляющим количеством материала – хотя и совершенно вздорного. Им действительно удалось убедить в своей правоте некоторых доверчивых и недалеких людей. Так, например, граф Фитцтум фон-Экштедт, издал в 1888 г., в Штутгарте, книгу «Shakespeare und Shakespere», в которой пресерьезно доказывал, что имя драматурга было Shakespeare, a имя актера Shakespere. Граф Фитцтум говорит об «открытии» Доннелли с истинным благоговением и преклоняется перед ним, как пред великим авторитетом. «Мы должны ему верить», наивно говорит он, «потому что ведь он в своем отечестве занимает должность судьи». Впрочем, кроме наивного немецкого графа, и люди похитрее поддались обману. Борман, который тоже поверил в подделку Донелли, не подвергая ее никакой критике, пропагандировал его открытие с большим успехом. Он сам выдал себе патент добросовестного исследователя истины, и полуобразованная публика поверила ему, не подозревая, что он наделал сотни самых ужасных ошибок в своих исследованиях, и что все это изобличено в специальных изданиях, посвященных Шекспиру. Таким образом он спокойно извлекал выгоду из своих многочисленных брошюр, жалея только о том, что немецкая публика менее щедро оплачивает его труды, чем американцы выдумки Донелли.

Впрочем, Донелли, хотя он и хвастает тем, что получил тридцать тыс