На кончике пера

Влас Михайлович Дорошевич

«Из почтения к смерти даём сегодня место запискам одного самоубийцы.

Самоубийца – жилец, недавно переехавший с дачи на квартиру.

Это придаёт его запискам злободневный интерес…»

Влас Дорошевич

На кончике пера

Из почтения к смерти даём сегодня место запискам одного самоубийцы.

Самоубийца – жилец, недавно переехавший с дачи на квартиру.

Это придаёт его запискам злободневный интерес.

Сначала идёт эпиграф в стихах:

Снял я себе небольшую квартиру,

Чтоб дня занятий иметь уголок.

Ну, и схожу я за это в могилу!

Повесть читая, готовьте платок…

Из каких-то старых куплетов.

Затем следует дневник.

22 августа.

Квартирка – рай.

Правда, сейчас она напоминает «драматическую» декорацию Городского театра.

Стены замазаны пальцами. Кой-где заплёваны. Кой-что облупилось. Обои оборваны.

Но хозяин обещал кой-где подмазать, кой-где подклеить, – и будет рай.

Главное – свой уголок. А то что это?

Живёшь по гостиницам, – и сам себя презираешь.

Стул, на котором сидишь, и тот хозяйский.

То ли дело своя квартира: уголок, тишина, спокойствие, обед домашний.

На службу от радости не ходил.

24 августа.

На службу не ходил: покупал мебель.

Одесские мебельные торговцы – милейший народ.

Узнавши, что я обзавожусь обстановкой, приняли во мне самое горячее участие.

Вещи накупил все «случайные».

Комод, например, был заказан известным миллионером X., но не взят им по каким-то посторонним соображениям. Гардероб предназначался для г-жи Y., да не взят, потому, что она ещё больший себе заказала.

Что ни вещь, то каким-нибудь миллионером для себя была заказана.

Знай теперь Ивана Ивановича Курицына, – какая у него обстановка!

Миллионеры для себя готовили, а я на этом сидеть буду!

26 августа.

Сегодня утром надел чистое бельё, попрощался с детьми, со слезами обнял жену и пошёл подписывать с домовладельцем контракт.

Нельзя же! Подписание контракта, лишение, так сказать, себя всех прав, – в некотором роде, «гражданская смерть»!

Об этом я много в газетах читал.

Газеты, однако, по обыкновению, врут.

Контракт, оказывается, совсем уж не такая страшная вещь. Где ж там «лишение всех прав». Вечно преувеличивают! Так, – лишение некоторых особых прав и преимуществ, как за мошенничество на сумму менее 300 рублей.

Не более!

В контракте 127 пунктов и каждый из них начинается словами: