Сказка об Иване Быковиче

Анатолий Александрович Брянчанинов

«В неизвестном, дальнем царстве,

В тридесятом государстве,

Жил да был с царицей царь.

Православный государь…»

Анатолий Брянчанинов

Сказка об Иване Быковиче

В неизвестном, дальнем царстве,

В тридесятом государстве,

Жил да был с царицей царь.

Православный государь.

Долго вместе они жили,

Но как Бога ни просили –

Не дал деточек им Он.

Вот привиделся им сон,

Что в пруде карась гуляет,

Золотым пером сверкает:

Коли рыбку ту поймать

И царице скушать дать, –

То, как минет одна ночка,

Понесет она сыночка…

Утром царь с царицей встал,

Сон свой мамкам рассказал.

– «Что во сне могло присниться –

Может в явь легко случиться»,

Дали мамки свой ответ.

Царь велел, чтобы чуть свет

Рыбаки на пруд бежали,

Карася того поймали.

Рыбаки чуть свет пошли,

Невод царский завели, –

И пришел он с непростою

Рыбкой, чудной, золотою.

Царь с царицею сидят,

Все в окошечко глядят;

Вдруг царица встрепенулась,

Поднялась и улыбнулась:

Рыбаки к палатам шли,

Карася в тазу несли;

Подбежала к ним царица,

Словно юная девица,

Рыбку чудную взяла,

Поварихе отдала.

Та сейчас ее сварила,

На тарелку положила

И царице отнесла;

Ополоски же слила

И корове дать велела.

Карася царица съела,

Кость кухарка, уходя,

Обглодала как всегда, –

И все трое: коровенка,

Ненасытная бабенка

И царица той земли,

Вместе разом понесли.

Скоро сказка говорится, –

Дело медленно творится;

Наконец, весенним днем,

В одно время, всем им трем

Даровал Бог по ребенку,

По красивому мальчонку.

Царь ребяток обласкал,

Всех Иванами назвал.

Стали детки подниматься,

Сил, здоровья набираться,

Не по дням, а по часам;

По лицу, по голосам

Распознать их было трудно –

До того похожи чудно

Были дети меж собой.

По примете лишь одной

Их друг с другом различали:

Как с гулянья прибегали –

Царский сын белье менял,

Бабий сын поесть искал,

А коровий спать ложился…

Вот царевич ухитрился

Заказать у кузнецов

Посох в семьдесят пудов;

Кузнецы его сковали, –

Хоть все руки обломали –

Приподнять же не смогли,

А Иваны, как пришли,

Им, как тростью, завертели…

Кузнецы и рты разели!

Стал царевич предлагать

Братьям силушку пытать…

Те с охотой согласились

И немедля сговорились

Бить друг друга по плечам.

Царский сын по молодцам

Страшной палицею вскинул, –

На аршин их в землю вдвинул;

Сын кухаркин палку взял –

Братьев по пояс вогнал;

А Иван Быкович ею

Вбил товарищей по шею.

Стал царевич предлагать

Булаву наверх кидать…

Бросил первый: с час без мала

Протекло – она упала;

Бабий сын ее швырнул –

В два часа ее вернул –

А Быковичу попалась –

Три часа не возвращалась.

– «Ну, Быкович, наш родной,

Будь отныне нам большой!»

Ему братья поклонились;

После в сад гулять пустились

И на камень набрели;

Приподнять его с земли

Захотел царевич было,

Да силишки не хватило;

Бабий сын потом взялся –

Камень еле подался;

А Быкович ухватился –

Камень с громом покатился,

Все дорогой поломал…

И открылся вдруг подвал

С богатырскими конями:

Три красавца; над яслями

Сбруя ратная висит, –

Сердце молодцев кипит!

Вот к царю они пустились,

В путь далекий попросились;

Царь ребят благословил

И казною наградил.

Братья мигом распрощались,

Сели на конь и помчались.

Мчались долго по горам,

По долинам, по лесам, –

Наконец остановились,

Пред избушкой очутились,

Без окошек и дверей.

Говорят ребята ей:

– «Эй, избушка, повернися,

К лесу задом обернися,

К нам же живо передом,

И дверями, и крыльцом».

Вмиг избушка повернулась,

Дверь входная отомкнулась,

А за ней баба-яга,

Деревянная нога,

На полатях отдыхает…

Носом балку подпирает,

Страшной челюстью скрипит,

Зычным голосом рычит:

– «Фу-Фу-Фу! о русском духе

Мне доселева, старухе,

Не пришлося и слыхать,

Уж не только что видать,

А теперь он сам явился