Андрей Павлович Колясников

ПОБЕГ

Страх несбыточного проник прохладой, и чистотой ночного воздуха, сквозь экран окна. Окно показывало перелеты странников от планеты к планете, в поисках новых цивилизаций – в которых любовь победит и миры, где нет войн.

Разрезая своим острием носа, челноки разрывали воздух и врезались в вакуум порывами радости и надежд – умирая у далеких звезд.

Сквозь астероиды и космические ветра, сквозь черные дыры и годы безмолвия, люди стремились к ней – к вечной спутнице жизни. Она за миллионы лет оставалась всегда молодой чародейкой – в черном бессменном наряде, но все же была разная. Смерть ждала людей с распростертыми объятьями, словно мать многие годы ожидающая любимое дитя. Еще там – вдалеке, она, завидев своего ребенка, раскинув руки, бежит ему на встречу через бездорожье полей космоса, с одним желанием: ощутить тепло его духа.

Она знает нас всех – кто и когда придет к ней на встречу, чтобы навсегда остаться в обители любящей матушки. Но она ждет каждого, с терпением неподвластное даже камню на самой высокой горе ждет нас, чтобы ощутить единственный оргазм встречи.

Когда-то давно, когда огненные атомы утопили города, а люди с автоматами топтали остатки жизни, смерть захлебнулась в истоме удовлетворения.

Сотни лет, выжившие в бессмысленной жестокости, восстанавливали Землю, создавая все новые и новые технологии для побега. Они не заботились о заразе, и зараза проникла в них. Люди свыклись с ней, но душа требовала чего-то чистого – того, что могло бы наполнить легкие их без горечи и сажи.

Глаза Владимира источали скорбь. Не отрывая взгляда, он наблюдал за этими безумцами на экране окна – они отдавали ему все, что было накоплено в поколениях, для покупки своего «космического гроба».

Легкий мах руки и ветерок, задержавшийся между пальцев, убрал видео-трансляцию с экрана окна. Мрак исчез. Стекло, заменявшее целую стену, наполнило комнату светом.

Рассвет играл красками, переливаясь радугой нового дня, он таил в себе открытия чудес и радости. Перед сиянием рождения солнца, не может устоять и приговоренный к казни – улыбку и счастье, рассвет мог подарить любому человеку, но не «продавцу смерти». Лицо Владимира было холодно, но душа разлагалась смятением – он жаждал встречи с «любящей матушкой», к которой отправлял, каждый день, людей.

Ждать Владимир не хотел, а гордость и тщеславие, не допускали суицидального исхода его жизни.

Золотые тени солнца заблестели на потолке и стенах. Махровый ковер, на полу, заиграл серебром.

Там, в глубине комнаты, щелкнули навесы – дверь распахнулась. На пороге стоял человек, полностью облаченный в черное одеяние, а лыжная шапочка скрывала его лицо. В руке человека был автоматический пистолет с глушителем.

Владимир не отрывался от окна – казалось, что он не слышал вошедшего гостя. Владимир выдохнул облегченно, будто освободившись от тяжелых оков.

– Я ждал вас раньше. – «Продавец смерти» вытянул руку и перстом указал на маленький столик в центре комнаты, что был словно павший на колени раб в ожидание своего хозяина. – Деньги и документы на челнок, в конверте. Баки заполнены водородом – все, как было вам обещано.

Черный человек, ступив в сокровищницу тайн космоса, зачаровано закружился на месте. На некоторое время он забыл для чего пришел сюда – его легкие переполнял кислород. Воздух был чистым, будто эту комнату зараза ядерных войн не коснулась. Человек с пистолетом упал в кресло опьяненный телесной свободой. Откинув голову на мягкую спинку кресла, он закрыл глаза и на миг превратился в маленького мальчика, летним днем у карусели – он, держа отца за руку, смотрел на скачущих детей, на деревянных лошадях.

Мальчик, затая дыхание, ждал своей очереди, когда он поскачет в круге праздника. Вот карусель остановилась. Вот он вступил на подножку круглого волшебства детства, но все закончилось – мальчик вновь стал человеком в черном одеянии – голос пятидесятилетнего мужчины у окна, вытянул его из светлого воспоминания детства в эту дорогую квартиру.

– Вы забылись… – обезвоженный голос прервался. Владимир, прокашлявшись в кулак, и опустил на секунду голову, после сухо