Дитя Равновесия

Анна Алакозова

В одном из миров встретились трое всемогущих, наломали кучу дров, подвергли его опасности полного уничтожения и исчезли. Исправлять ошибки богов придётся обычным смертным. На этом непростом пути их ждут приключения, испытания и сомнения, ведь у каждого из них свои мысли и чувства, а ещё, у каждого из них есть Долг, и, зачастую, одно противоречит другому. Их история начинается в небольшой горной деревушке, после провала Совета Земель, на который возлагались большие надежды. Теперь надежда у мира лишь одна. И имя её – Мирриэль.Для оформления обложки использованы бесплатные изображения со стоков,

Пролог

По воздушным коридорам Радужного замка спешил Вестник. Войдя в великолепные покои общего зала, он встал у стены, ожидая окончания беседы. Если бы Вестнику были знакомы эмоции, он мог бы сказать, что ощущает почтение и трепет. Но, как и все Всемогущие, он был лишен способности чувствовать.

Высокий прозрачный потолок, сквозь который сияла безупречно голубая даль, венчал конструкцию, защищая внутреннее пространство от воздействия извне. Легкие резные колонны поддерживали хрустальный навес над престолом, где с комфортом разместился Великий. Множество окон пропускали в помещение свежий воздух. Картины, от совершенства которых захватило бы дух у любого зрителя, украшали стены. Величественные статуи и причудливые изваяния занимали свои места в нишах. Изысканные вазы, расписанные вручную лучшими мастерами, размещались на постаментах. Множество ларцов, сундуков и шкатулок хранили секреты своего содержимого, поблескивая замысловатыми украшениями и драгоценными камнями на крышках. Скамьи, каждая из которых вызвала бы приступ жгучей зависти у любого искусника, стулья из редчайших пород дерева и шкафы до самого потолка, заполненные книгами, – казалось, здесь собраны знания всех миров и времен. Этой роскошью можно было любоваться бесконечно, каждый раз открывая для себя что-то новое, если бы кто-то понимал назначение витражей, картин, ларцов и ковров. Вестник не разглядывал удивительные украшения – он проверял сохранность коллекции Великого, подметив, что не мешало бы вытереть пыль с экспонатов.

Беседа была окончена, и Великий распустил учеников. Склонив головы, Юные удалились из зала.

Учитель обратил взгляд своих мудрых серых глаз на ожидающего аудиенции Вестника. Тот стоял, потупив взор; как и любое из творений Всемогущего, он не смел поднимать взгляда без позволения величественного старца. Белоснежные пряди длинных волос ниспадали с широких плеч, доходя почти до груди. Путем проб и ошибок Всемогущий понял, что именно такой образ внушает почтение Юным, упрощая процесс обучения: мудрый седовласый старец, который никогда не изменится, на лице которого никогда не появятся морщины, который не знает, что такое немощь и болезни.

– Подойди, Вестник. Итак, какие проблемы ожидают моего вмешательства?

Старец повелительным жестом пригласил гостя подойти к ступеням престола. Внимательный хищный взгляд следил за каждым движением голема.

– Возникли сложности, Великий…

Всемогущий изучающим взглядом оценивал гостя, но не перебивал, предоставляя возможность ему исполнить свои обязанности.

– Падшие, Великий, – Вестник склонил голову еще ниже. Приносить дурные новости ему не нравилось.

Руки старца сжали резные подлокотники.

– Ты сказал «падшие»? Значит, их несколько…

– Трое, Ваше Святейшество, – прошептал Вестник.

– Трое, – старец нахмурился и резко встал. Покинув удобное кресло, Бран легкими шагами, совершенно позабыв о принятом образе и утеряв желание его поддерживать, начал мерить пространство зала. – Я не понимаю… Я учу их всему, наставляю, даю им безграничные возможности, но вместо того, чтобы этим наслаждаться, то и дело мои ученики предпочитают пасть и жить среди смертных. Что не так? Почему они делают такой странный выбор? Тысячи лет я совершенствую свои методы, и все равно они дают осечки. Не понимаю! Трое…

– Да, Ваше Совершенство. Трое, – гнев Всемогущего уже ощущался в воздухе, словно подступающая гроза, и Вестник непроизвольно попятился. – Но это еще