Медведь и Соловей

Кэтрин Арден

Зимняя Ночь #1

Долгими, суровым зимними ночами маленькая Василиса с братьями и сестрой сидели у огня и слушали нянины сказки. Больше всех Вася любила сказку о Морозе, голубоглазом духе зимы, который забирает неосторожные души.

Спустя некоторое время овдовевший отец Васи привозит из Москвы молодую жену. Глубоко верующая мачеха запрещает своей семье чествовать языческих духов, но Вася боится последствий этого решения. И действительно, на деревню одна за другой обрушиваются невзгоды. Но мачеха становится лишь суровее, намереваясь устроить жизнь в поместье на свой лад, а заодно подготовить мятежную падчерицу к замужеству или постригу. Защита деревни ослабевает, и лесное зло подкрадывается все ближе. Чтобы защитить свою семью от сказочной угрозы, ставшей реальностью, Василиса вынуждена пустить в ход свои опасные умения, которые она так долго скрывала…

Кэтрин Арден

Медведь и Соловей

Katherine Arden

The Bear and The Nightingale

© 2016 by Katherine Arden

© Т. Черезова, перевод на русский язык, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

* * *

Моей матери с любовью

У лукоморья дуб зеленый;

Златая цепь на дубе том:

И днем и ночью кот ученый

Все ходит по цепи кругом;

Идет направо – песнь заводит,

Налево – сказку говорит…

    А. С. Пушкин

Часть I

1. Морозко

На Севере Руси наступил конец зимы: воздух пропитался влагой, которая не была ни дождем, ни снегом. Яркие февральские картины сменились унылым серым мартом, и все домочадцы Петра Владимировича шмыгали носом от сырости и совсем отощали после шестинедельного поста на одном только черном хлебе и квашеной капусте. Однако все забыли про цыпки и мокрые носы, и даже не вспоминали тоскливо про кашу и жаркое: Дуня собралась рассказывать сказку.

Этим вечером старушка устроилась на самом подходящем для рассказов месте: на кухне, на деревянной лавке у печи. Печь была огромная, сложенная из обожженной глины, выше человеческого роста и такая большая, что внутрь вполне могли бы влезть все четыре чада Петра Владимировича. Плоская верхняя часть, полати, служила спальным местом, а разведенный внутри огонь давал возможность приготовить еду и обогревал кухню. Там же можно было устроить баню для хворающих.

– Что вам рассказать сегодня? – спросила Дуня, с удовольствием грея спину.

Дети Петра сидели перед ней на табуретах на скамьях. Они обожали сказки, даже второй сын, Саша, который старался быть набожным и заявил бы (если бы его спросили), что предпочитает провести вечер в молитвах. Однако в церкви было холодно, а на улице не прекращалась морось. Саша высунул было голову за дверь, но, получив в лицо шлепок мокрого ветра, сдался и вернулся на скамью чуть в стороне от остальных, где и устроился, изобразив на лице благочестивое равнодушие.

Остальные на вопрос Дуни ответили возгласами:

– Финист Ясный Сокол!

– Иван-царевич и серый волк!

– Жар-птица! Жар-птица!

Маленький Алеша вскочил на сиденье и замахал руками, чтобы перекричать старших, так что волкодав Петра проснулся и поднял свою крупную, покрытую шрамами башку.

Но Дуня не успела ничего им сказать: входная дверь с шумом распахнулась, впуская в дом рев бури. В дверях появилась женщина, стряхивавшая влагу с длинных черных волос. Лицо у нее покраснело от холода, она казалась даже более худой, чем дети: огонь отбросил тени на запавшие виски, щеки и ямку на шее. Ее глубоко посаженные глаза отразили пламя. Нагнувшись, она подхватила Алешу на руки.

Ребенок радостно завизжал.

– Матушка моя! – крикнул он. – Маменька!

Марина Ивановна устроилась на скамье, придвинув ее ближе к огню. Алеша, оставшийся у нее на руках, вцепился обеими руками в ее косу[1 - На Руси замужние женщины заплетали волосы в две косы и укладывали их венцом на голове. Обязательно покрывались платком. Но в фэнтези допустимы расхождения с историческими фактами. (Прим. ред.)]. Она дрожала, впрочем, под теплой одеждой это было не очень заметно.

– Хоть бы эта несчастная овца сегодня разродилась! – сказала она. – Иначе, боюсь, нам вашего отца больше не увидеть. Рассказываешь сказки, Дуня?

– Если будет тихо, – лукаво отозвалась с