Волчья

Легенда о Белой Волчице и Чёрном Волке

Баллада на два голоса

В соавторстве

с Александрoм C Воляевым

В одной, позабытой Богами стране,

Где скалы, озёра и лес.

Предание есть о седой старине

И силе влюблённых сердец.

Там синие ели глядят в небеса,

Столпившись у сонных озёр,

И чистые реки, как божья роса,

Стекают с заснеженных гор…

За буковой рощей, прижавшись к скале,

Как будто явившись из сна,

Не замок могучий, простое шале —

Дубовая дверь, два окна.

Но в доме не спят и отводит беду

Не старец, но и не юнец…

Он деве прекрасной, горящей в бреду

Не муж, не жених, не отец.

Оплывшие свечи дыханьем огня

Над девой в молитве сплелись

И ждёт вороньё с нетерпением дня,

Когда же угаснет в ней жизнь.

Но он ворожит, чуть касаясь плеча

И гонит коварную смерть.

Любовью своей, как ударом меча,

Сметая  судьбы круговерть.

И как заклинание в звенящей тиши,

Ресницу сжигает слеза,

Он шепчет: «Любимая, только дыши…»

Вдруг …дева открыла глаза.

И видит она, но не дом свой родной,

На сердце закралась тоска.

Мужчина склонился над ней молодой,

Лишь локон седой у виска.

«Где я?» – задаёт с удивлением вопрос,

Скрывая улыбкой свой страх.

«В лесу я нашёл тебя, в дом свой принёс.

Теперь у меня ты в гостях».

«Я помню лишь ночь и как стая волков

Поужинать мной собралась,

И был бы мой жребий жесток и суров,

Но кто-то меня всё же спас…»

Услышав вопрос, почему-то поник,

Отвёл на секунду свой взгляд,

Нe парень уже, но еще не старик…

Над ней проводивший обряд..

Он смотрит в глаза неземной красоты

И молвит: «Hе стоит о том…

А если остаться осмелишься ты —

Мы станем сильнее вдвоем.

Слаба ты еще отправляться домой,

Боюсь приключится беда…

Вот скромный мой дом. Пожелаешь? Он твой».

Она тихо молвила: «Да».

Он слов о любви своей не говорил,

Но разве так сложно понять,

Что в жёлтых глазах его пламя горит

Любви, что сильнее, чем страсть.

И пламенем этим она сожжена,

Всего лишь за пару недель,

Влюбилась в него и недолго она

Отдельно стелила постель.

Но только вопрос её мучил порой:

«Мой милый, скажи, почему

Уходишь ты в ночь вслед за полной луной,

Меня оставляя одну?»

Он, взгляд опустив, на колени упал,

И шепчет: «Родная, поверь…

Я должен идти. Там в лесу волчий бал.

Запри понадёжнее дверь».

Шептались в те дни по углам в деревнях,

Что кровью окрасил холмы

Огромнейший волк, всем внушающий страх,

И чёрный, как смех Сатаны.

Она обнимает его вновь и вновь:

«Мне страшно, останься! Постой!»

«Не бойся тебя охраняет Любовь,

И помни – я рядом с тобой».

На травы рассветные росы легли,

Но дева ещё не спала.

Вдруг слышит звук рога раздался вдали,

И крики, и бешеный лай.

Ватага охотников, дом окружив,

Кричат: «Выходи, Чёрный Зверь!»

Блестят жадно копья, мечи и ножи

И дева открыла им дверь:

«Ошиблись Вы, люди! Неверен был след.

Коль нужно – пожалуйте в дом.»

Ликует главарь: «Если чудища нет,

Подругу его мы убьём!?»

Схватили, скрутили и вот на суку

Верёвку готовит палач.

И радостно вешать её волокут,

Не слушая девичий плач.

Но вдруг из чащобы ужасная тварь

Как смерч появилась, рыча.

И первым ударом убит был главарь,

А рядом лёг труп палача.

Огромные когти, из пасти слюна,

Чернее, чем стая ворон.

И вроде она испугаться должна,

Но сердце твердит: «Это он…»

Не дрогнули воины, вскинув клинки,

Хоть стало их меньше на треть,

И в вихре смертельном мечи и клыки

Смешались, приветствуя смерть.

Она замерла, жёлтый свет волчьих глаз

Ей память вернул наконец,

И вспомнила кто от беды её спас,

Не старец, но и не юнец…

Неравная схватка «один к четырём»,

Пощады никто не искал,

Но Зверь одолел и с последним врагом,

Израненный рядом упал.

От крови набухшую жёсткую шерсть

Она нежно гладит рукой

И шепчет, гоня ненасытную смерть:

«Ты только дыши, дорогой…»

Она не умела творить колдовство,

Волшебных в ней не было сил.

Лечила Любовью своею и вот

Глаза её милый о