Абсолютное

БОЖЕ, есть же «наносное»,

есть – «сиюминутное»,

посылаешь мне за что же Ты лишь Абсолютное?

Жизнью смоет «наносное»,

днём – «сиюминутное».

Но не рушатся основы. Это – Абсолютное.

Наносное снимешь на ночь.

Хочешь – не наденешь.

Абсолютное с изнанки – никуда не денешь.

Отдираешь, горько плача, с головною болью.

Люди это называют иногда любовью.

Мне бы Твой пасьянс извечный

да поскорей закончить.

Но в раскладе – БЕСконечность.

Абсолютно точно.

Ты не пишешь больше письма

– Ты не пишешь больше письма…

– ???

– Но я не получаю!

– Я пишу.

– Но это значит то, что почта не доходит…?

– Я пишу их очень часто, я пишу их ежечасно, ночью, вечером и утром, днём и при любой погоде! Может быть причина в том, что те, кому я их вручаю, задержались почему-то на небесном переходе…?

Вы обнимете другую

Вы не будете скучать, потому что не поймете,

Вы обнимете другую, с ней уйдете далеко…

На душе моей печать,

Ваша жизнь сейчас на взлёте,

Я на вас не претендую, лишь бы было вам легко,

Лишь бы было Вам тепло, мило, чисто и уютно,

Лишь бы чувствовали Вы

только радость и любовь,

Ну а то, что как-то раз вдруг случилось обоюдно

между нами, ну так что ж, было и не будет вновь.

Пепел и георгины

дождь и сумрачно утром рано,

сникло лето в расцвете дня,

а тебе всё – «по барабану»,

револьверному для меня.

осень сразу стучится в зиму,

прорывается сквозь окно,

за которым горят георгины

цветом в огненное вино,

цветом лаковой крышки рояля

у камина, в огромной зале,

где они в старомодной вазе

в ожидании увядали.

оседала пыль разговоров,

словно пепел с твоих сигарет,

я рисую на ней узоры

и слова…

через много лет.

А у Вас ко мне вопросы?

А у Вас ко мне вопросы?

Разве что-то непонятно?

Разве в нашем диалоге мы чего-то упустили?

Вы в разгар жары июльской

мне нарисовали осень —

Вы, наверное, решили,

что мне желтый цвет приятен!

Вы, наверное, хотели,

чтоб мне стало попрохладней,

Чтобы слёзы незаметно

растворялись в серых каплях…

Да, но я хочу отметить,

летом мне куда отрадней,

И в мои мечты и планы

вовсе не входило плакать!

Так что думаю на этом надо мило распрощаться,

без особых церемоний и напрасных сожалений,

Извините, но вопросы я оставлю без ответов:

осень – с Вами, мне здесь – лето!

Без каких-либо сомнений.

Сотня маленьких рассказов

Вы понравились мне сразу, без особых притязаний, поведением, разговором, сигаретой в тишине.

Я Вам нежно посвятила сотню маленьких рассказов, я наивно полагала – Вы нуждаетесь во мне.

Я спешила пожелать Вам утра доброго и ночи, чтобы сон Ваш был далёкий тих, а днем была удача,

Я сама к Вам привязалась, я о Вас мечтала очень, но однако оказалось всё, увы, совсем иначе.

Вы попользовались мною в перерыве Ваших планов, я была Вам развлечением, чувства были ни при чём.

Странно, я же не просила никаких от Вас романов, только милых разговоров, болтовни о том о сём.

Нас дорога разбежала, расстояния разделили, мы не встретимся случайно и специально – никогда.

На обложке тонкой книжки слой фальшивой сизой пыли, сотня маленьких рассказов – миг, впечатанный в года.

Покрывало

Я из самых добрых слов

Вам вязала покрывало,

я обрывки сладких снов

в покрывало заплетала,

Новый Год и смех детей,

звёзды и лучи рассвета,

шум берёзовых ветвей,

солнце, ароматы лета,

чтобы грел Вас мягкий плед,

уходила прочь усталость…

А сейчас смотрю Вам вслед,

а покрывало мне осталось.

Дело было ранним мартом

Дело было ранним мартом

под растущею Луной,

я расспрашивала карты:

сколько быть еще одной?

сколько можно возвращаться

вечерами в никуда?

сколько можно просыпаться

и считать себе года?

сколько ждать у моря счастья

и наступит ли рассвет?

может всё же в одночасье

нужный вытяну билет?

Я раскладывала карты, я от них ждала ответа,

но однако оказалось, что под Новою Луной

ничего на них не видно – очевидно, мало света,

и осталось непонятным,

с кем там я да кто со мной.

Нити, ленты и рассказы

я плету из знаков нити,

я из н