Тебе, единственной, желанной

Тебе, единственной, желанной!

Чей тихий голос, нежный взгляд,

В минуты тягостной печали

Усталый разум веселят.

И чьих, порой не замечаю,

Нравоучительных речей,

И всё на что-то уповая,

Кого люблю ещё сильней.

Пленённый дивной красотою,

Я посвятил мои мечты,

И мысли тайные свои,

Готов раскрыть перед тобою!

Матери

Мой милый друг,

Мой верный покровитель,

Моя единственная любящая мать!

Как я хочу прийти в твою обитель

И долго-долго руки целовать!

Мне хорошо, когда в своих ладонях,

Ты нежно держишь голову мою

И гладишь волосы усталою рукою,

И тихо даришь мне любовь свою.

Я, как птенец, твоим теплом согретый,

Люблю смотреть на синий небосвод,

А спозаранку, утром, на рассвете,

С твоей руки брать вкусный сочный плод.

Моя единственная, любящая мама,

Что мне сказать, столь женщине святой,

Чем отплатить мне за любовь и ласку,

И твой навек потерянный покой?

Спасибо Господи тебе

Спасибо Господи тебе,

За то, что есть на этом свете

Друзья, мне данные тобой!

За снег, за дождь и буйный ветер!

За то, что солнце греет нас,

Лаская тёплыми лучами.

За то, что звёзды при Луне…

За то, что любим и страдаем…

За то, что иногда взгрустнём,

И тут же снова рассмеёмся.

За то, что мучаемся, плачем —

Судьбу нещадно проклиная,

Но вскоре снова улыбнёмся,

Лишь о прекрасном помышляя.

Спасибо Господи тебе,

За деток не всегда послушных;

Спасибо, что наш краткий век

Людей не терпит равнодушных!

За то, что в омут из огня,

Ты преднамеренно бросаешь

И этим самым закаляешь,

Даруя мудрости подъём —

От грешных дел остерегая,

Жить учишь праведно притом!

Лошадь, кляча старая

Лошадь, кляча старая, встала и стоит.

Мужичонка хиленький как шальной кричит.

То покроет матом, то взмахнёт кнутом,

Но лошадке этой, страсти, нипочём.

Опустила голову, будто бы не слышит,

Закусила удила, да устало дышит.

У неё бедняжечки неприглядный вид,

Да и он в телеге чуть живой сидит.

То ль и впрямь умаялся? Пашет от зари —

За зарплату скудную, что ни говори.

То ль от горькой чарочки, голова болит?

Вот и чертыхается, вот он и шумит!

Сапоги, фуфаечка, пиджачишко драный —

Рядом пёс безродный, да бродяга пьяный.

Пёс по кругу носится, на лошадку лает —

То ль от дури бесится, то ли с ней играет?

А бродяга грешный, о былом тоскуя,

Видит сон, как будто вновь жену целует.

Сгрёб в охапку сено, нежно обнимает…

Что творит, не ведает, и не понимает.

Да в бреду угарном, чёрте что бормочет —

То ли спать мешают, то ли выпить хочет?

Как бы мне хотелось повидать иное —

Не в помойных ямах, в затхлом перегное;

Не в пустой избёнке, с покосившей крышей,

А чуть-чуть богаче и духовно выше!

Что б ни стыдно было мне за Русь Святую —

Издревле Великую, да порой шальную!

Белая берёзонька

Белая берёзонька опустила веточки,

По весне заплакала каплями дождя.

Ведь была кудрявою, шелестела листьями,

А теперь раздетая посреди двора.

Не печалься милая, не грусти родимая!

Будет платье новое соткано тебе.

Хрупкими снежинками и морозцем сшитое —

Станешь ты невестушкой дивною к зиме!

Что же смотришь на меня, девица красавица

Что же смотришь на меня, девица красавица?

Не ужель, такой как я, смог тебе понравиться?

То ль заигрываешь ты, токмо шутки ради,

Подарив свою любовь в лучезарном взгляде?

То ль и впрямь привлёк тебя нежными словами,

Что так щедро распылял нынче вечерами?

Не надейся, не мечтай, не наступит праздник!

Я всего лишь ловелас, да лихой проказник.

Лучшей доли не ищу – экая отрада!

Пожурчал как ручеёк, и бежать мне надо:

За берёзовый лесок, вдоль витой тропинки…

Ну а ты дружок прости, и утри слезинки!

Я пью шампанское за дам

Я пью шампанское за дам —

За самых нежных и красивых,

Склонив покорно перед ними

Букет цветов неотразимых!

Я безрассудно их люблю —

Моих подруг по интернету;

Желая счастья до небес,

Целую искренне при этом.

И пусть мой робкий поцелуй

Слегка коснётся гу