I

Запах сирени прокрался в открытое окошко, наполняя пространство комнаты нежным ароматом давно ускользнувшего детства. Мужчина и женщина, удобно расположившиеся за маленьким столиком, ласково переглянулись, продолжая медленно смаковать только что заваренный насыщенный чёрный листовой чай.

Спустя минуту тишину весеннего тёплого вечера нарушил негромкий хлопок входной двери.

– Он вернулся, – отец быстро посмотрел в напряжённые глаза матери.

– Так рано… – немного растерянно ответила женщина, – я думала в день своего рождения он придёт позже… Всего пол десятого.

– Ну ты же знаешь нашего Виталика, компаний не любит, на улице не задерживается. Не то, что я в его годы. Помнишь, я тебе говорил, как мы однажды в мой день рождения как раз на шестнадцать лет купили с пацанами…

– Обожди, – жена мягко прервала воспоминания мужа, – давай решим, расскажем ему сегодня или завтра?

Мужчина бросил взгляд на ярко-зелёную одежду заглядывающей в окошко берёзки, глубоко вдохнул умиротворяющий аромат весны, сделал большой глоток чая.

– А чего тянуть? Мы же давно договорились – в день шестнадцатилетия всё и раскроем.

– Ты думаешь, он готов?

– Разве к такому можно быть готовым?

– В последнее время он стал ещё более замкнутым и каким-то рассеянным, часто уединяется, может, он о чём-то догадывается?

– Вряд ли. Просто ищет себя. Да и к тому же этот вопрос с поступлением… Пора бы уже определиться, а он до сих пор не знает, куда ему пойти учиться, какую профессию выбрать.

– Да, верно. Всё эти вопросы доставляют немало беспокойства. Ведь он до сих пор так и не принял решение. Витя, а ты заметил, что он гуманитарий, причём ярко выраженный, также, как и его… – женщина остановилась, не завершив фразу. Многолетняя привычка скрывать трагические обстоятельства дала о себе знать даже в откровенном общении с мужем.

– Софья, не будем тянуть время. Давай ты за дневником, а я зайду к нему в детскую, посмотрю на его настроение.

Женщина напряжённо вздохнула, решительно поднялась и направилась в спальную комнату за семейной реликвией.

II

Уютно утроившись в кресле, Виталик с интересом изучал интерфейс подаренного на день рождения планшета.

Тем временем в дверь комнаты постучали:

– Сынок, можно?

– Да, папа, входи.

Мужчина прошел вглубь детской, сел на кресло напротив сына.

– Ну как тебе планшет?

– Крутой! Вообще не ожидал! Еще раз спасибо вам с мамой за подарок! Мощно порадовали!

Вскоре подошла Софья, в её прижатой к груди руке угадывался то ли блокнот, то ли ежедневник. Женщина аккуратно присела на кровать поближе к Виталику:

– Сынок, мы с папой хотим рассказать тебе одну историю. Она касается тебя, нас и еще двух людей, очень близких для тебя.

– Ну, можно…

– Ты знаешь, мы с папой сильно любим тебя, также, как и твоих брата и сестру. И после того, как ты узнаешь об определённых обстоятельствах, наша любовь не будет меньше.

Виталик, не предполагая серьёзности разговора, игриво бросил:

– Я что, приёмный?

Супруги переглянулись. По их взгляду подросток понял, что невинная шутка может оказаться истиной.

Отец уверенно произнес:

– Ты нам родной.

Мама взяла подростка за руку:

– Сынок, у меня кроме тёти Насти была ещё одна сестра. Её звали Татьяна. Она погибла пятнадцать лет тому назад в автокатастрофе вместе со своим мужем. После свадьбы они купили старенькое авто. В тот день возвращались от родственников домой в город. На дороге при движении лопнула покрышка, машина резко выехала на встречную полосу и столкнулась с грузовиком.

– Ты никогда не рассказывала об этой сестре. Почему?

– Не хотела, чтобы ты знал прежде времени…

– Её нет ни на одной фотографии.

– Да, мы убрали все фото с ней и её мужем из семейных альбомов. Но, конечно, бережно хранили их. Они здесь в этом дневнике. Татьяна – твоя настоящая мама. Здесь в её ежедневнике ты прочтешь все подробно…

– Когда произошла авария? Сколько мне было тогда?

– Одиннадцатого апреля две тысячи второго года. На тот момент тебе исполнилось десять месяцев. Сынок, мы с папой пойдем, чтобы не мешать тебе… И ещё… Я хочу, чтобы ты знал, сегодня кроме нас, ты обретешь еще двое любящих тебя людей. Он