Третий цвет на доске

Александр Александрович Зуев

Молодая и симпатичная девушка живет своей обычной жизнью: работает в колл-центре, встречается с парнем и мечтает о чуде. Наконец, мечты сбываются, и ей предстоит выбрать, какой она хочет видеть свою жизнь. Только есть ли у нее выбор? Ведь, как известно – будь осторожнее со своими желаниями.

Третий цвет на доске

Александр Александрович Зуев

Можно все вкратце…

Жила была девочка рыжая,

любила ныть и так и умерла в своём нытье,

но до смерти успела натворить делов.

    Евгения Шилянская

© Александр Александрович Зуев, 2018

ISBN 978-5-4493-1877-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

Нелюбимая работа заканчивается пораньше

К зданию бизнес-центра подъехало такси черного цвета. Резко открылась дверца, и из машины вышла девушка. Губы растянулись в счастливой улыбке, когда она вдохнула свежий осенний воздух, который обдал её своей прохладой. Распушила рыжие волосы, захлопнула дверцу. Далее, поправив строгое чёрное платье с белым воротничком, которое плотно облегало изящную фигуру, девушка направилась к зданию. Придерживая одной рукой накинутый на плечо чёрно-белый рюкзачок, она быстро-быстро перебирала ножками в белых (пока ещё чистых) кроссовках.

«А вот и не опоздала на работу» – подумала Алиса, подходя к ничем не примечательной широкой и какой-то аляповатой постройке высотой в пять этажей и имевшей грязно-серый цвет облицовочного покрытия, который хорошо сочетался с общей унылой и серой палитрой окружавшего его пространства. Не самое красивое место труда. Которое как раз располагалось на Проспекте Труда, куда стекались нестройными шеренгами работники офиса, как в фильмах Джорджа Ромеро[1 - Джордж Эндрю Ромеро (4 февраля 1940, Нью-Йорк – 16 июля 2017, Торонто) – американский кинорежиссёр, сценарист, монтажёр и актёр. В 60-х годах снял свой первый полнометражный фильм Ночь живых мертвецов, который совершил переворот в жанре фильмов ужасов и определил своеобразное направление фильмов про зомби.]. Хотя, зомби в его фильмах были все же поактивней. Алиса, как обычно, поднялась на четвертый этаж на лифте, уже привыкнув, что четвертый этаж – это кнопка с цифрой два, первый этаж – ноль, а на второй этаж нельзя доехать в принципе. А вот когда она только устраивалась на работу, этот лифт заставил впасть в некий ступор, так как кнопки «четыре» в нем просто нет, а собеседование должно было состояться на четвертом этаже. Повспоминав, пока ехала, первые деньки на новом месте, она зашла в теперь уже до боли знакомый офис, и ей стало немного грустно. Она посмотрела на этот огромный опостылевший зал, разделенный хлипкими пластиковыми перегородками, высотой примерно в полтора метра. Каждая перегородка как бы создавала индивидуальное рабочее место в этом call-центре. Звукоизоляцией такие конструкции, конечно, не обладали, и звуки от разговоров сливались в громоподобный гомон. Алиса кивнула в знак приветствия коллеге, которая уже была занята разговором, но встретившись взглядом, и увидев кивок, замахала руками и улыбнулась, не прерывая при этом диалог с клиентом. Обрадовавшаяся коллега находилась в соседней от ее (Алисы) рабочего места, секции. Между этими импровизированными пластиковыми гробиками рабочих мест, были узкие проходы. Именно они и делили пространство на секции. Преодолев эту последнюю преграду, Алиса поздоровалась с начальницей, место которой находилось в углу помещения, и было расположено так, чтобы видеть всех входящих и выходящих. Начальница походила на нахохлившегося воробья на морозе, сонно наблюдающего за снующими повсюду людьми. Откормленного и тучного воробья, с двойным подбородком. И теперь, когда она втянула голову в плечи, вырисовывался третий подбородок, опоясывающий шею воротником из жира. Взгляд ее был тяжел и печален, так что задерживаться возле нее не хотелось. Хорошо, что и не требовалось. Сама она вставала редко, но если и поднималась со своего насиженного места, то значило это только одно – кому-то сейчас влетит за невыполненные нормативы.

Алиса, наконец, дошла до св