автор Ирина Костина

1939 год

граница Польши с Силезией

Солнце ещё не проснулось, и лес, окутанный дремотой, выглядел застывшим, как на полотне художника. Скованный молчанием птиц и отсутствием ветра, даже воздух был неподвижен.

В этом монолитном покое казалось исключительным присутствие человека. И, тем не менее, он был здесь. Прислонившись к стволу старого вяза, Василий пристально всматривался в окрестности, простирающиеся за опушкой. Мягко и беззвучно пересёк поляну, присел, разглядывая примятые волокна травы. Потрогал их ладошкой, огляделся. Нащупал что-то, подобрал, растёр между пальцами, поднёс к носу. Значительно кивнул сам себе, точно подтверждая некое убеждение.

Аккуратно шагнул на дорогу и, дойдя до развилки, закружил, будто в шаманском танце; то приседая, то отпрыгивая. Собирал в горсть тёплую дорожную пыль, что-то пристально рассматривал. Затем, вытянув шею, втягивал ноздрями воздух, как охотничья собака, берущая след. Несколько раз сбегал на обочину, тщательно шарил в траве, затем возвращался.

Наконец, отряхнул ладони и многозначительно посмотрел вдаль убегающей тропы, что скрывалась далеко за холмом. Потянул носом, навстречу проснувшемуся ветру, и улыбнулся. Удовлетворённый поисками, он тихо вернулся к опушке и растворился в лесной чаще так же беззвучно, как и появился.

После того, как занялась заря, и воздух наполнился птичьим громкоголосьем, из леса на дорогу выполз отряд военных: капитан, поручик, четверо драгун и два почтальона.

Сержант Микуров уверено указал на дорогу, ведущую влево от развилки:

– Сюда они держат путь.

– Эта дорога ведёт на Бреслау, – сказал капитан.

– Отчего же именно сюда? – усомнился поручик Левицкий, – А не вправо?

– У одной из их лошадей на подкове не хватает гвоздя, – сообщил Микуров, – Это я заметил ещё на дороге под Краковом. А у повозки есть характерная зазубрина на колесе.

– Вот ты следопыт! – Левицкий восхищённо хохотнул и обернулся к капитану, – А?

– Как давно они здесь проследовали? – спросил капитан Кютлер, не поддаваясь на эмоции поручика.

– Сутки, – Василий кивнул в сторону опушки леса, – Я нашёл поляну, где они устраивались на ночлег. Трава уже не выглядит примятой. Костра они не разводили, видимо торопились. Спали недолго. Отправились в путь, скорее всего, вчера на рассвете.

– Это точно?

– Уверен, – кивнул он и, в подтверждение своих слов, добавил, – Один из них курит дешёвый голландский табак. Пепел, что он выбил из трубки, уже однажды намок от росы.

Кютлер уважительно согласился с его доводом и, взяв под козырёк, взглянул на дорогу, исчезающую за холмом:

– Значит, Бреслау… До города приблизительно девять часов пути. Если они проследовали здесь вчера утром, то они уже в городе. А мы, если поспешим, будем там после полудня. Вперёд!

И он первым пришпорил коня. Остальные припустили следом, поднимая пыль.

Силезия, город Бреслау

дом председателя главного суда

В полдень, после двенадцатого удара часов старинной ратуши, когда граф Шафготш, председатель главного суда в городе Бреслау, собирался отобедать, слуга внезапно сообщил ему, что прибыл чиновник со срочным донесением.

Граф досадливо выдернул салфетку и, бросив тоскливый взгляд на соблазнительного жареного рябчика, вышел из столовой в кабинет.

Его ждал человек в синем кафтане и чёрной шляпе, отороченной дешёвым кантом. Таких людей в подчинении Шафготша было несколько десятков; неприметные, неразличимые в толпе, ничем не запоминающиеся, они ежедневно сновали повсюду – подслушивали и подглядывали за горожанами. И незамедлительно в подробностях доносили председателю всё, что хоть немного выбивалось из размеренного жизненного ритма города Бреслау.

– Ваше превосходительство! – метнулся он к графу навстречу и, приблизившись на доверительное расстояние, перешёл на шёпот, – Помните ли Вы Иоганна Бинека, торговца лошадьми, того, что прежде был колёсным подмастерье? В прошлом году его нанял в сопровождение шведский майор, такой носатый; он ещё следовал в Константинополь.

– Ну?

– Сегодня поутру Бинек вернулся в свою прежнюю квартиру на конном рынке в Мюльгофе.

Граф встрепенулся:

– Один?

– С супругой.