В доме врага. Часть 2

Анна Сергеевна Байрашная

Главы двух враждующих кланов на юго-востоке Турции решают остановить многолетнее кровопролитие свадьбой своих детей. После свадьбы девушка решается сбежать за границу, не понимая, что ни к чему хорошему это не приведёт… Над обложкой работала Ясмин Агаларова. В оформлении обложки использовано фото Анны Байрашной. Содержит нецензурную брань.

Наконец-то наступило утро, и мы полетели в Стамбул. После напряженного полета нас встретили в аэропорту Стамбула. Я ехала в одной из машин вместе с Вуралом, госпожой Белькиз, сестрой Фереде и ее дочерью Ясмин. Эта прелестная девочка смотрела на меня, не отводя взгляд. И я осмелилась ее спросить:

– Почему ты так смотришь на меня?

– Просто.

Увидев, как я завела разговор с девочкой, сестра Фереде прижала ее к себе, а госпожа Белькиз со злобой прокричала:

– Разговаривай с ребенком нормально!

– Мама, а что она такого сказала? – спросил у нее Вурал.

Я уже не могла выдерживать этого унижения И заплакала, смотря в окно. Ясмин еще раз посмотрела на свою маму И потом сказала ей:

– Мама, а невестка плачет!

Женщина злобно посмотрела на меня исподлобья и сказала:

– Пусть плачет! Пусть проплачет до конца своей жизни!

Ее слова сильно ранили меня. Мне неожиданно стало так больно, как никогда раньше. Сидя в машине И смотря в окно, я наблюдала, как жизнь мчится перед моими глазами, как эти дома, витрины, рекламные щиты. Я понимала, что теперь меня ничего здесь не держит, казалось, что та ниточка, за которую держалась, порвалась, И я падаю в ту черную глубокую пропасть. Глядя на ручку двери машины, я подумала, что это И есть шаг к свободе, шаг к моему освобождению от этого ада. Рука, словно завороженная, стала ласкать эту маленькую черную ручку автомобиля. Я ничего не слышала, закрыла свои печальные глаза, резко открыла дверь И выбросилась из машины. Это все произошло так молниеносно, что никто ничего И не понял. Лишь услышали скрежет тормозов И сильный стук.

Иногда у нас нет иного выхода, кроме как покончить с собой, для того чтобы стать свободным и не причинять боль окружающим. Мы совершаем эти безумства от безысходности, когда нет иного выхода. Если ты решишь остаться в этих муках, ты будешь словно выбросившийся на песчаный берег и яркое солнце кит. А я решила залечь на дно этого океана.

Несчастная Фереде от испуга ничего не могла вымолвить. А маленькая девочка с ужасом плакала И кричала:

– Мама! Мама! Мама! Бихтер выпала из машины!

Вурал резко остановил автомобиль и оглянулся назад, но меня не было на заднем сиденье, лишь была открыта дверь. Он в ту же секунду выскочил из машины, увидел перед собой ужасную картину: я лежала почти под колесами мощного внедорожника, на бампере автомобиля была большая вмятина с пятнами крови, И огромная лужа крови была подо мной. От сильного удара у меня болело все тело. Я была в сознании и смутно видела, как Вурал подбежал ко мне. Малютка Ясмин тоже выбежала из машины И что-то кричала, но в моих ушах все звуки смешались. Сестра Фереде пыталась успокоить ее, но это у нее не выходило. Я все лежала И нашептывала чуть слышно:

Я слушаю Стамбул с закрытыми глазами.

…Как на рассвете с утреннею мглой,

В лесу с росистою листвою…

Приду к тебе весною.

Я слушаю Стамбул с закрытыми глазами.

Под осенний дождь я приду к тебе росою

И положу четыре розы

На надгробие твоей могилы.

…Тихонько шепчется с листвою…

И ты идешь ко мне мечтою,

Как Бог, сошедший с тех небес.

Я слушаю Стамбул с закрытыми глазами.

Я слушаю… Я… Стамбул…

Не дошептав это стихотворение, я потеряла сознание.

Вурал подбежал и упал на колени около меня, лаская мои волосы, стал шептать:

– Прости меня, Бихтер. Я не хотел, чтобы так произошло! Не хотел.

Он заплакал, обнял мою голову и продолжал рыдать. Кто-то из толпы, которая собралась вокруг нас, вызвал скорую. Доносились крики: «Она мертва!›>, «Не знаю», «Возможно», «Нет, смотрите, она дышит», «Значит, жива», «Интересно, а зачем она это сделала?», «Не знаю», «Возможно, этот парень ее муж?», «Нет. Кажется, он ее брат».

Я лежала на асфальте, бледная, вся в крови и ссадинах. Они были на лице,