Глава 1

История, которую я хочу вам поведать, завязалась осенью тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, время начала перестройки – смутное и сумбурное время.

Надо сразу предупредить читателя, что ежели вы хотите прочитать захватывающий рассказ с погонями и перестрелками о спасение мира, можете выбросить эту книжку в ближайший мусорный бак. Нет, мир мы спасать не будем, разве что от самих себя, да и количество суперменов на душу населения растет с каждым часом, если судить по кинофильмам и книжкам. Одним словом: супергероями сейчас можно, по меньшей мере, раза четыре опоясать земной шар. Нет, мир спасать не будем, боюсь, затеряемся. Спасателей – много, Спаситель – один.

Так вот: эта история случилась одним сентябрьским утром, когда ласковые лучи солнца так хороши, что все живое и неживое никак не может впитать в себя этот прощальный ультрафиолет. Все буквально оцепенело от счастья. Редкий желтоватый листок с красными прожилками качнется на мгновение и лениво остановится, совсем не думая падать. А лучи солнца все играют и играют в редких прорехах золотистых кущ и, пролезая сквозь тесные щели, безмятежно шлепаются на асфальт, покрывая его сверкающей паутиной. Тишина стоит такая, что каждая проезжающая машина гремит как самолет, на взлетно-посадочной полосе напоминая о нашем месте расположения.

Нет, это не поле и не лес. Представьте себе аллею метров триста в длину, усаженную громадными тополями, верхушки которых потихоньку начинали лысеть. Рядом с аллеей пролегает шоссе, точнее просто полу разбитая дорога. К другому боку этой аллеи прилепилось большое, серое здание с единственной стеклянной дверью, расположенной прямо по центру. Кирпичные стены потихоньку начинали осыпаться, поэтому, то тут, то там виднелись щербатые выбоины, как после обстрела. По нашей аллее неторопливо двигаются три фигуры, твердо намереваясь зайти в это самое здание. Даже издали можно заметить, что это особы женского пола еще совершенно зеленые, как та же петрушка в огороде. Они тихо беседуют на ходу, сгребая ногами, редкий шуршащий серпантин опавших листьев. Девушки открывают стеклянную дверь, и это здание, именуемое завод «Красный пролетарий», проглатывает их совершенно бесследно.

– Вот это развалина! А я думала, у нас разруху ликвидировали. И здесь нам жить целых три года! – заметила Света, высокая, рыжеволосая девушка с ямочкой на подбородке. Круглое лицо и виноватый взгляд серых глаз. Некоторая угловатость в ее движениях выдавала природную робость, которая с лихвой компенсировалась приобретенной прытью.

– Да! Три года жизни просто взять и вычеркнуть! – язвительно добавила ее сестренка и, уверенно положив руки на талию, медленно оглядела неприметное фойе, выкрашенное белой эмульсионной краской, с серыми панелями, с крапчатым полом, выстеленным плиткой и двумя прозрачными кабинами с вертушками. Звали ее Оленькой. Она была пониже ростом и несколько стройнее своей не по годам располневшей сестры. Зеленые глазки и хорошенький носик давали ей шанс претендовать на успех у мужчин, если бы не чрезмерная манерность и заносчивость, которая царила во всем ее облике. Горделивая осанка не портила фигуру, но высокомерие уродовало взгляд.

– Нет, милочка, и разруха осталась и неграмотность. Теперь вот нас на прорыв пустили, будем поднимать экономику. Чувствуется, что прогресс обошел стороной именно наш район, – Света опустила вниз уголки губ.

– Да, жизнь не ровна! – вступила в разговор третья спутница, которую звали Аленкой, – Светка, не надорвись!

– И чему здесь можно научиться? Явно не стройка века! – Олечка погрустнела, – Попользуются и выбросят через три года, как старый матрац.

– Боже! А на ВАЗе как было здорово! – заметила Аленка, – А здесь – начало двадцатого века. Такое ощущение, что нам кирпичи на голову полетят, – Она задумчиво покачала головой. На фоне своих рослых подружек девушка казалась переросшей куклой. Светлые золотистые волосы, большие синие глаза, и миловидное детское личико. Наивность на границе с глупостью – жуткое сочетание, но такое милое сердцу.

– И не хватает-то всего одной гранаты, чтобы он разлетелся, – Светка взмахнула рука