В поисках смысла

Борис Иванович Соколов

Перелистывая публикации столетней давности, трудно избавиться от ощущения роковой предопределенности событий, в которых действовала скрытая сила, весьма повлиявшая на распад империи, когда Россия, кровью умытая, погрузилась в хаос. Потрясения тех лет не могли кануть бесследно – эхо нам от них аукается и сегодня.

Но мы-то сами разве сильно изменились? Нет, кардинально изменился мир с его ложным движением по пути так называемого прогресса. А мы по-прежнему не можем в целом сберечь свою самость, теряем голову от всевозможных завиральных идей и невообразимых соблазнов. К тому же все мы, земляне, до сих пор не удосужились принять решительные меры к достойному сохранению планеты, нашего общего Дома – к защите его от последствий глобальной «цивилизации», продолжающей с завидным упорством уничтожать природу.

От всего этого не находишь покоя. И, словно к неотложной помощи, прибегаешь к памяти – к предкам, к их образу жизни, ко всему доброму, что они хранили. И хочется сохранить хоть что-то и в своих потомках.

Борис Иванович Соколов

В поисках смысла

Я понять тебя хочу,

Смысла я в тебе ищу…

    А. Пушкин

© Б. И. Соколов, 2018

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2018

* * *

Часть первая

Листая страницы

В своё время Россия слыла самой читающей страной в мире – и в этом не было преувеличения: газеты, тонкие и толстые журналы славились миллионными тиражами; не отставали и книги, для которых тиражи 50 – 100 тысяч экземпляров были не редкость. Читали повсюду (заметнее всего это было в городах): в электричке, в трамвае, в автобусе, в метро непременно попадались пассажиры с раскрытой книгой или с журналом в руках. Популярность таких, например, журналов как Новый мир, Москва, Наш современник была такова, что подписка на них нелегко доставалась.

С перестройкой, когда появилось множество публикаций, обнародывающих то, чего раньше в печати не могло быть, когда открылись архивы, – какое – то время продолжался настоящий бум, процветали всевозможные издания (появились и новые, например: Слово, Кубань, Наше наследие и др.). Но длилось это недолго – очень скоро всё сожрал алчный, ненасытный рынок.

Из страха, что былое роскошество может утонуть в необъятном море информации, как – то подзабыться, – возникает желание попытаться удержать хоть кое – что из этого недавнего ренессанса. Из публиковавшегося тогда цитировать можно бесконечно и приходится постоянно сталкиваться с проблемой отбора. Причём иногда цитаты и вовсе не требуют никаких комментариев.

Исполняется 100 лет со свершения двух революций, потрясших Россию. Но и по сей день неумолчное эхо тех грандиозных событий звучит в наших сердцах, всё не утихают споры – что же это было? Весна ли в Феврале? А в Октябре – что, осень? И хочется понять, как сказалось всё это народам, населяющим край Земли самый большой по территории и самый суровый по климату.

В этом юбилейном 2017 – м году мы переживаем этап этакой гегелевской триады: 1917 год принёс с собой отрицание того, что было до этого, затем развитие пошло по кругу, с тем чтобы по истечении примерно одного срока жизни человеческой произошло отрицание отрицания, то есть другими словами случилось определённое возвращение к когда – то отвергнутому, но всё же в каком – то ухудшенном, карикатурном врианте.

В дневнике своём однажды я уже писал, что на переломе веков девятнадцатого – двадцатого была в империи скрытая – и очень опасная именно потому, что скрытая – сила, которая погубила Россию. И сила эта – интеллигенция. Надо сказать, что позднее по ходу дела она и сама себя подвергла репрессиям. (Но это, разумеется, не те её представители, которые активно участвовали в деятельности земств или учителя – подвижники, зачастую в нелёгких условиях трудившиеся на ниве образования.) Неожиданно, листая страницы изданий конца восьмидесятых и девяностых годов, получил я подтверждение своей – как я думал, крамольной – мысли от весьма компетентного современника трагических событий, написавшего о случившейся катастрофе уже в эмиграции.

Но прежде чем коснуться больной темы, следует прояснить, какой Россия была до