Прелюдия к большой войне
Александр Владимирович Марков
На пороге Первой мировой #1Секретный фарватер (Вече)
Начало XX века. Напряжение в отношениях крупнейших империй мира достигло предела. В воздухе явственно ощущается запах большой войны. Британская империя стремится не допустить укрепления и возвышения Германии, претендующей на свой «кусок пирога» от заокеанских колоний. В то же время не первый десяток лет идет скрытная борьба между Россией и Соединенным королевством за господство в Центральной Азии и Индии. В этой ситуации Николай II, после долгих раздумий, принимает решение о создании коалиции с Германией и Францией против Великобритании, справедливо полагая ее своим главным соперником. И первой целью русской разведки становится создание и поддержание очагов напряженности в британских африканских колониях…
Александр Марков
Прелюдия к большой войне
1
Он проснулся от жуткой головной боли, застонал, все еще не открывая глаз, обхватил руками голову, сдавил ее, а то создавалось впечатление, что кости черепа не выдержат внутреннего давления, треснут, рассыплются, разлетятся в разные стороны, как разорвавшаяся граната.
Перед глазами была красная пелена, а когда он попробовал приподнять веки, то пелена не исчезла, она стала просто серой.
Каждый удар сердца сопровождался пульсацией боли, которая пронизывала всю его голову, точно разряд молнии. Особенно сильно боль отдавалась в шраме, который Николай получил в Отсу, когда его ударил катаной сумасшедший самурай Цуда Сандзо, стоявший в полицейском оцеплении. Но, наверное, этот самурай еще тогда мог видеть будущее и хотел, чтобы это будущее никогда не наступило. Николай помнил его лицо, дрожащее от страха и ненависти. Рука самурая тоже дрожала, и Николай чувствовал, что какие-то неведомые силы, которые сопровождали незримо цесаревича в том путешествии по Азии, мешают самураю, держат его за руку, наваливаются на его тело, и он никак не может освободиться от них. Он потерял из-за этого несколько мгновений. Несколько мгновений, благодаря которым Николай остался жив.
Он ехал тогда в повозке джан-рикши, рассматривал пеструю толпу, которая, заполонив улицы города, приветствовала наследника русского императорского трона, и так увлекся этим зрелищем, что не почувствовал, как повозка чуть наклонилась, когда на ее подножку заскочил человек. Николай лишь отчетливо услышал шепот: «Обернись». Женский шепот. Впоследствии он был уверен, что это голос Елены. Но ведь тогда он почти не знал ее и уж точно не думал жениться на ней.
Там в Отсу, обернувшись на этот голос, он увидел легкую дымку, что растворялась в воздухе, но так и не успел понять – похожа ли она на призрак или это всего лишь туман. Потом все затмила вспышка света, блеснувшая на лезвии острого как бритва меча, который опускался на его голову.
Николай успел понять, что меч-то опускается как-то уж слишком медленно, будто время растянулась, будто все события уже записаны на кинопленку и теперь ее воспроизводят с замедленной скоростью.
Лицо молодого японца было перекошено от напряжения. Он скрипел зубами, но меч все равно едва шел, будто у японца все суставы заржавели. Николай успел отклониться. Меч врубился в край пробкового шлема, оторвал у него кусок, скользнул по голове, рассекая потом только воздух. Пока японец во второй раз не успел замахнуться, цесаревич изо всех сил пихнул его носком ботинка в коленную чашечку.
– Ай! – вскрикнул японец, теряя равновесие, да тут еще и рикша, что вез цесаревича, заверещал, точно ему ноги отдавили, дернул резко повозку, буквально выбивая у японца опору из-под ног.
Николай сидел в экипаже. Ему бы вскочить, бежать броситься, а он все со скамейки приподняться не мог, будто приклеился к ней.
Тут подоспел греческий принц Георгий, напросившийся в эту поездку по странам Азии вместе с цесаревичем. Не зря, как оказалось. Своей бамбуковой тростью он ловко с размаху стукнул японца по голове. Купил он трость несколько минут назад в какой-то лавчонке. Причем на этой покупке настоял Николай, а Георгий все отказывался и спрашивал у российского цесаревича,