Праздные сказки

Тенью дымкой живой

Посвящается брату Анатолию

Потом, когда-нибудь потом

Боялся: денег попрошу, а я желал лишь встречи.

Он вместо мести доказал, что без отца он может.

Кроме того, что я отец, мне козырять-то нечем…

Не пожелав принять родство, признал его он всё же.

Он прав, по-своему он прав: дитём его я бросил…

Так обстоятельства сошлись: судьба вращает оси.

А мне хотелось разговор с доверием, открытый,

Но он довериться не смог: я для него предатель.

Ему обида гордая и честь, и вежливость защита.

Виновен я, конечно да, и ждать прощенья хватит.

Под сорок, взрослый сын давно, что я ему чужой,

Понятно, совесть и вина легли под хвост вожжой.

Через меня, сказал ему, семья у нас большая:

Твои три брата, дядя, родственников тридцать.

Как познакомлю, сам увидишь, его я искушаю…

Молчит: чужие мы ему, а может нас стыдится.

А я бы смог вот так войти в семью досель чужую?

Душа хотела бы принять, но всё же протестует.

Пожал мне руку уходя, сказал дежурно ровно:

Я позвоню… А, может нет, но «да» не обещаю…

В глазах встревоженный его сокрыта неготовность.

Всего хорошего, я жду поговорить случая…

Не понят я и не прощен – его святое право.

Потом, когда-нибудь потом поговорим на славу.

Незапертая дверь

В любви нуждаясь женской, отрицая

Стыдливо с ней сближенье, но теперь

Страх разбудить, любовью прикасаясь,

К душе прикрыта, но не запертая дверь.

Влюбленный изначально в совершенство,

Что на Земле уж точно не найдешь,

Но грезилось мне в будущем блаженство

Мечтой романтика, как сладостная ложь.

Пока мы молоды, в нас чистые теченья,

К любви готовые, и пламенны сердца,

Ошибок череда, событий ли стечение,

Но счастлив тот, кто любит до конца.

По капле копится плохое незаметно,

И вдруг оно обрушится лавиной!..

Любил тебя я годы беззаветно,

Что слышу я? Ах, сволочь ты скотина!

Но почему?.. Да потому что ожиданья

Не оправдал, и тысячи причин…

Себе же хуже будет отрицанье

Любви, как смерть душевная мужчин.

А что же делать? Жить! Надеяться и верить,

Пусть ты разбит, но только лишь теперь,

К душе прикрыты, но не запертые двери,

Находок больше было, чем потерь…

Уничижительность

После прочтения, скажем, стихов

Пушкина, Тютчева, Блока и Гёте,

И многих других перечислить готов,

Душа восхищено смолкает от гнета

Величия разума духа и магии слов!

Свои же корявы стихи и ничтожны,

Не дрогнет рука уничтожить в огне.

Над словом глумиться так можно?..

Дар Бог поэтический выдал не мне,

Вот и шагаю в кустах придорожных.

Весной душа

Пусть старость до меня коснётся,

Пусть, да, коснётся – не возьмёт!..

Вода то пар, кристальный лед,

И вот бежит ручьём веселым,

Вода в нем молодо смеётся,

Какой бы ни был путь ей долог.

Так и душа воды сродни перерожденья,

Нет в ней усталости и старости и тени.

Пусть успокоятся эмоции и страсти,

Над чувствами живой не знает власти.

К душе наряд

Мундир военный, инженера,

да и чиновника наряд

Примерить вышло и понять:

костюмам этим я не рад.

Но почему? Ответ: загадка,

пытать и душу бесполезно:

Хранит наивного немало

и оправданий милых бездну.

А если рубище примерить,

монаха бедного сутану?

Что? Отвращенье!..

Душой кривить и здесь не стану.

Так что: простолюдина

носить одежды мне осталось?

Не по душе и это тоже,

я в них стеснен в миру, и жалок.

Проста адамова одежда:

кленовый лист прикроет стыд.

В саду счастлив неискушенный,

не озабоченный и сыт.

Людей встречают по одежке,

а провожают по уму.

И если кто с душой богатой,

наряд любой к лицу ему.

Живу

Живу, как есть,

Как нехотя выходит,

А как хочу, так жизнь

Не слушает поводья,

Всегда даёт мне то,

Что будто бы не надо,

А что мне надо и хочу,

Чему душа так рада,

Даёт мне жизнь

И скупо и не к сроку,

Надежду с верой даст,

А цель опять далёко.

Живу и тихо жду

Хороших перемен,

Жизнь годы ест,

Мне прошлое взамен

Даёт опять, мол, там

Всё лучшее найдешь,

Как вспомнишь жизнь,

Поверишь в эту ложь,