ПРОЛОГ

Если тёмной ночью вглядываться в колодец, может показаться, что он не имеет дна. – Еле заметный круг чёрной воды, под которым скрывается бездна…. Вглядываясь в неё достаточно долго, рано или поздно увидишь, что её тьма вовсе не однородна, а её поверхность – зеркало, а ты сам – отражение в нём. – Напряжённое лицо испуганный взгляд, обращённый к самому себе – глаза в глаза, полные страха.

И он не мёртвое отражение – это живой страх.

Пульсирует, мечется сверху вниз и обратно, растёт, переполняет, выплёскивается через край, обволакивает и…

Если сумеешь ему противостоять, не дать захватить себя полностью – успеешь понять, что бездна лишь отблеск испуганных глаз, мир полный мрака в этих глазах, тьма души, отражённая зеркалом и возвратившаяся назад и что она не пуста и не однородна, что в ней под замками страха надёжно спрятан ты сам.

Последнее является ответом, зачем вообще туда стоит смотреть.

И это действительно круг – чёрный еле заметный круг… – скорее выход, чем вход для безумия из бездны любого сознания, похожего на глубокий колодец.

И если вглядываться в него достаточно долго может показаться, что он и правда, не имеет дна…

Глава 1. До того, как всё началось

1.1. Зеркало

Случилось это десять лет назад.

Человек сел за письменный стол и начал писать:

«Глубоко ночью, в воскресенье, на дороге, ведущей к дачному посёлку «Булат», не бывает оживлённого движения.

Этот, летний день, не являлся исключением.

Пустынная трасса, слегка подсвеченная, умирающей Луной, ограниченная с одной стороны непролазными болотами, с другой – кустарником, вперемежку с редколесьем, была тиха и безмолвна.

Но внезапно тишина этого пустынного места оказалась нарушена. – Из-за поворота на приличной скорости выскочила машина, разрывая своим рёвом зыбкую тишину.

Снялся с насиженной ветки, тревожно ухая – филин, перелетел на соседнее, более густое дерево, прячась во тьме. Лисица в километре от дороги остановилась, прислушиваясь – пытаясь определить степень возможной угрозы. Другие жители этого чахлого леса забились поглубже в норы, прячась, мечтая дожить в них, без особых проблем, до утра.

Люди, находящиеся в машине об этом не знали.

Им было всё равно.

Они торопились.

Куда? – Что за спешка может быть в столь поздний час на этой пустынной дороге, тем более что в автомобиле на заднем сиденье спал маленький мальчик? – Какая-то непутёвая семья – странные родители – сорвали ребёнка посреди ночи и везут непонятно зачем на дачу, как будто для этого мало светового дня.

Но не будем их осуждать – мы их совсем не знаем – его, солидного мужчину средних лет, с благородным лицом, напряжённо всматривающегося в дорогу, сосредоточенно и очень умело, управляющего своим автомобилем. Миловидную брюнетку – его жену, дремавшую на пассажирском сиденье рядом с ним.

Осуждать вообще нельзя никого. – Все определяет судьба. – Пути любого человека просчитаны, намечены и определены на много лет вперёд. – Всё неумолимо, однозначно и окончательно.

Они – эти трое, также как и любой из нас, просто исполняли свою роль. И в данном, конкретном случае, очень торопились в свой загородный дом в посёлке «Булат». – Зачем? – Нам не дано понять. – Да и ненужно. – Это касается только их. – Нас же интересует только то, что случилось на пустынной дороге несколько позже.

Машина поравнялась с километровым столбом, на квадратной табличке которого, чётко читалась цифра двадцать два, проехала немного вперёд, свернула, следуя изгибам дороги – направо. Промчалась, не снижая скорости, выхватывая из мрака светом своих фар колючие кусты ещё метров сто и… неожиданно заглохла. Проехала по инерции ещё метров пятьдесят, скатилась на обочину и встала неподвижно. Фары продолжали светить, раздвигая ночь. Но уже через минуту их свет сделался менее ярким и очень скоро они погасли совсем.

Ни в машине, ни вне её, не происходило никакого движения. Казалось, что пассажиры, да и сам автомобиль, по непонятным причинам, внезапно уснули. – Словно после того, как мчались сломя голову непонятно куда, внезапно потеряли остатки сил и решили передохнуть.

После грохота – тишина, вернувшаяся в эту ночь,