Призрак

Алексей Петрович Бородкин

Январь 1899 года. Через Атлантический океан движется пассажирское судно. Публику нельзя назвать милой; на борту собрался сброд, желающий задёшево попасть в Америку. Через две недели пути совершается преступление. Пострадала дочка мафиози дона Бартоломью. Капитан поручает расследование одному из пассажиров – девушке по имени Саломея. Почему именно ей? Она умеет общаться с призраками. На судне полно призраков, из них состоит большая часть команды. И это – только начало неприятностей. Мистика, триллер, детектив и хоррор перемешались в одну захватывающую историю.

Утром Сэл сказала, что у неё дурное настроение. Её мучали кошмары, она плохо спала и вообще:

– Давай сегодня никуда не пойдём? Проваляемся целый день в постели.

Я ответил, что от этого можно сойти с ума – целый день торчать в каюте. Сказал, что у нас и так слишком мало развлечений.

Она ответила, что я дурак. Так и сказала: "Коб, ты дурак!" и прибавила, что я ничего не вижу дальше собственного носа.

– Точнее видишь, но не хочешь видеть. А ещё точнее, смотришь, видишь, но не хочешь смириться.

Я спросил, о чём она болтает, но Сэл уже выскользнула из-под одеяла, накинула на плечи халат. Обожаю это мгновение, когда надевает свой полупрозрачный халатик: утренний оранжевый свет пронизывает ткань, виден контур обнаженного тела, соски грудей – они появляются по очереди, Сэл поворачивается, застёгивая пуговки, – первым возникает правый затем левый… просто театр кабуки в роскошно-сексуальной интерпретации.

В каюту заглянул дневальный, сказал, что кэп желает нас видеть. На вопрос: "Какого чёрта ему надо?" ответил, что капитан сильно расстроен.

– Даже пил ром!

Я посмотрел на мальчишку-дневального с насмешливой укоризной:

– Ого! Это действительно необычно! Он так редко это делает… всего лишь каждый день.

– Приказал, чтобы вы явились к нему, как можно быстрее.

– Чичас, – согласился я. – Только надену кеды. Чтобы в поворотах не заносило.

Дневальный пожал плечами, мол моё дело передать, а дальше поступайте, как хотите.

Я предложил Сэл позавтракать, она ответила, что не голодна, и вообще лучше поторопиться. Зачем дразнить гусей?

– Тогда пойдём к капитану?

Она кивнула. Сэл не успела накрасить брови и ресницы и потому походила на школьницу-выпускницу. Чуть наивную и ожидающую от долгой последующей жизни роскошных приключений.

Капитан трескал ром. Дневальный оказался прав, сегодня процедура принятия за воротник отличалась от обычной. С мертвецки спокойным лицом капитан наполнял кружку, вздыхал и с таким же философским спокойствием выпивал.

– Здравствуй, Саломея! – капитан обращался к моей напарнице. Меня он начисто игнорировал, даже руки не подал. Я не обиделся.

– Тут вот какое дело, – капитан говорил медленно, рассуждая. – Ты же общаешься с этими… – большим пальцем он показал за спину. – И я подумал…

– Что произошло? – спросила Сэл.

– Дельце приключилось на судне ху… – кэп икнул, – хуже не придумаешь. Долли Бартоломью изнасиловали.

Сэл ничего не сказала, только нахмурилась. Капитан постучал ногтями по столу и продолжил, размышляя с самим собой. Полагаю, он вытянул пару бутылок до нашего прихода.

– Если эту отвратительную выходку можно назвать изнасилованием. Скотина, Руперт, запудрил девице мозги, наплёл небылиц, что они станут играть в паровозики.

– Руперт? – удивился я. – Вы его поймали?

Кэп заглянул в кружку, увидел дно и сильно огорчился.

– Придумал же такое, мерзавец. Чух-чух! Паровозики! Как тебе это нравится? Впрочем, ей много не надо, мозги у девчонки, как у младенца.

К своим двадцати восьми (или около того) годам Долли Бартоломью имела роскошное тело здоровой зрелой женщины и мозги трёхлетнего ребёнка. Кэп сказал, что рассудком она напоминает попугая. Он видел такого в Глазго, в порту, у прокажённой гадалки.

– Весёлый был, шельма. Задорный. Хотя и воровливый.

– Чего вы хотите от меня? – спросила Саломея. – Насколько я понимаю, вы схватили насильника. Долли даст показания…

– Долли ничего не скажет, – перебил капитан. – Отец запрещает её допрашивать. Поэтому я хочу, чтобы ты нашла доказательства вины Руперта. – Мы