Филфак-2. Записки скверного мальчишки

Валерий Петрович Рогожин

Книга представляет собой сборник художественных воспоминаний о студентах семидесятых годов прошлого столетия и просто о том замечательном времени, времени, когда автор и его друзья учились, взрослели, влюблялись, просто жили. Все истории написаны по действительно происшедшим фактам, все события происходили в жизни. Фамилии, указанные в тексте, изменены.

Филфак-2

Записки скверного мальчишки

Валерий Петрович Рогожин

© Валерий Петрович Рогожин, 2018

ISBN 978-5-4490-9074-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается нашей юности, безалаберной и веселой, нашей молодости, энергичной и влюбленной, и тому времени, неповторимому и прекрасному…

Бытовщина

Тихо тикают часы

На картонном циферблате.

Вязь из розочек в томате

И зелёные усы.

Возле раковины щель

Вся набита прусаками,

Под иконой ларь с дровами

И двугорбая постель…

    Саша Черный

К чему такие стихи, и вообще это стихи ли? Что это такое?

Это наш быт. То без чего немыслима наша жизнь, то, что частенько эту нашу жизнь ломает и рушит своей неустроенностью. Не зря почти перед самым концом поэт пишет в записной книжке: «Любовная лодка разбилась о быт…». А другой:

«Но вы не знали, Что в сплошном дыму,

В развороченном бурей быте

С того и мучаюсь, Что не пойму

Куда несет нас рок событий…»

Быт определял нашу жизнь. И в общежитиях, и вне их.

* * *

Вспоминается, еще до Универа, еще до службы в Армии довелось мне в течение года учиться в Московском институте Стали и Сплавов. Институт не Университет, организация победнее и с общежитиями у них соответственно похуже. Где-то на окраине столицы который год продолжалось строительство, которое должно было решить проблему жилья для одного отдельно взятого института в Москве, а пока… Очень люблю приводить запомнившиеся КВНовские строки тех времен:

Ты помнишь, Алеша, дороги Салты?ковки,

Как шли бесконечные злые дожди,

И как студент, одуревший от выпивки,

Плакал, зачетку прижавши к груди.

Как слезы он грязной ладонью размазывал,

Как вслед нам шептал: «О, Господь вас спаси!»

И к коменданту дорогу показывал,

Будто с этапом мы шли по Руси…

Институтская администрация нашла вблизи от столицы благоустроенный дачный поселок Салтыковская. Летом его заполняли до предела дачники, но летом студенты и не нуждаются в общежитиях, разъехавшись по стройотрядам, экспедициям, практикам и просто по домам на вакации.

А вот в зимний период, когда и требовалась жилая площадь, дачники уезжали в благоустроенные квартиры в Москве, а поселок стоял наполовину пустой, словно вымерший. Вот институтское начальство и договорилось о сдаче помещений студентам на время учебы.

Жили в поселке два младшие курса. Три-четыре-пять человек в комнате. На террасе кухонька с керогазом или примусом. Газа в Подмосковье еще не было. Вода в колонке на ближайшем перекрестке. Остальные блага цивилизации и удобства на участке в конце огородика в фанерной будке. Все как в обычной деревне.

Именно так мы и жили, четыре здоровенных байбака, осваивающие высшую математику, физику и три химии. Ну это, конечно, помимо, начерталки, черчения, истории КПСС, иностранного, сопромата, термеха, и прочего, и прочего, и прочего.

Телевизора не было, и всю серость нашего быта мы разукрашивали немецким «Клостеркеллером», болгарской «Варной» и отечественной «Московской».

Стоящий неподалеку магазинчик блестел витринами, на которых было выставлено порядка сотни различных наименований множества вин, настоек, наливок, водок и еще не знаю чего. Это сегодня в винных магазинах пылятся один-два напитка отечественных, десяток импортных, и пить ни одну из этих жидкостей невозможно, а в те не столь уж и далекие времена все было иначе.

Короче, в один прекрасный день, когда мы убыли на занятия, в поселок прибыла комиссия от деканата. Бабушка-квартирохозяйка, желая, чтобы о ее постояльцах создалось самое преотличное мнение, решила несколько убраться в нашей комнатке. А для начала