Меч Тенгри (сборник)

Ркаил Рафаилович Зайдуллин

В книгу вошли проза и публицистика лауреата Государственной премии Республики Татарстан им. Г. Тукая Ркаила Зайдуллы, переведённые на русский язык.

Ркаил Зайдулла

Меч Тенгри

© Татарское книжное издательство, 2016

© Зайдулла Р. Р., 2016

На родимой стороне

На родимой стороне ветер и вода иные,

Свет зари такой дарован нам и только нам.

Корни наши сплетены тесно, как литые,

Никогда узора их не понять врагам.

На родимой стороне ветер и вода иные,

Я журчанье серебристых родников вдыхал, —

Как у нас вдыхают травы, словно бы живые,

Если тёплый шелест платья рядом пробежал.

На родимой стороне ветер и вода иные,

Дни и ночи вперемешку шествуют сюда.

Кто-то молится на звёзды, звёзды неземные,

А у нас всегда спаситель – наша лебеда.

На родимой стороне ветер и вода другие,

На сердце печали след глубоко пролёг!

Что ж ты, девушка-судьба, брови дорогие

Насурьмила тёмной пылью из дому дорог?

На родимой стороне ветер и вода другие,

И трава нежнее там, и земля сама.

Коротки весенние ночки молодые,

И длинна суровая русская зима.

Перо Зайдуллы

Законы литературы так же незыблемы, как и законы физики, математики… Один из литературных постулатов гласит устами А. С. Пушкина: «Лета к суровой прозе клонят». Да, поэты с годами, как правило, переходят к прозе. Подтверждением тому и книга известного поэта Ркаила Зайдуллы «Меч Тенгри». Этому увесистому изданию в восемь сотен страниц может позавидовать и прописной прозаик, посвятивший избранному жанру всю свою жизнь. Под одной обложкой собраны рассказы, повести, публицистика, переведённые на русский язык.

Сборник открывают рассказы и две повести. Тематически они в своём большинстве посвящены вопросам межнациональным («Алла», «Горя много – смерть одна», «Армянская Сююмбике», «Щтапан»), социально-экономическим («Нам, татарам, всё равно», «Врата», «Сановный дом»), семейно-бытовым («Ружьё», «Домовой», «Женщина»). Есть здесь и криминал («Шаман»), и притча («Пещера»), и мистика («Белая собака», «Шурале», «Женщина с дурным глазом»)…

Впрочем, многие рассказы не поддаются чёткой тематической градации, некоторые из них содержат в себе и то, и другое, и третье. Повесть «Нам, татарам, всё равно» я отнёс к социально-экономическим, но без криминала в ней не обошлось, и, судя даже по названию, без национального вопроса тоже. Так что различие рассказов весьма условное, а вот что объединяет их – это, в подавляющем большинстве, реалистический подход к повествованию. И здесь я бы отдельно отметил рассказы «Ружьё», «Дырка от бублика», «Домовой», свободные от какой-то идейной направленности.

Особенно рассказ «Ружьё», открывающий сборник. Он представлен читателю в своей кажущейся простоте, сдержанности, отсутствии крутых поворотов сюжета… Но сколько в нём жизни! Рассказ построен на тонких нюансах, лёгких движениях повествования, точно это живописное полотно, написанное невесомой кистью художника-импрессиониста. Казалось бы, ничего в нём не происходит, вроде бы даётся простая картинка – человек в кои веки при безнадёжно больной жене собрался на охоту и при этом перекидывается на дворе несколькими словами с пышущей молодостью и здоровьем свояченицей. В начале рассказа она спрашивает: «На охоту, что ли, собрался?» Мужчина отвечает: «Да вот, думаю, не попадётся ли мне какая-нибудь райская птичка…» А в конце, когда он уже шагнул в сторону леса, услышал за спиной её игривый голос: «Без райской птички не возвращайся, зятёк!» Писатель лёгким мазком кисти передаёт его новое настроение: «Мужчина обернулся, и улыбка осветила его лицо». Он впервые улыбнулся за долгое время ухаживания за больной женой, с которой разговор бывал многословен, но… Но каждый говорил о своём. Когда он уронил какой-то пузырёк с лекарством, больная произнесла: «Какой ты неловкий…» В ответ он: «Сегодня должна ожеребиться соловая кобыла…» Она: «Надоела я тебе…» Он: «Давно ружья в руки не брал… Даже забыл о нём. А сегодня вытащил из чулана». В этом рассказе нет уроков морали, в этом рассказе – жизнь во всей своей неоднозначности.

Вторую часть книги составл