Каким скроил меня Создатель —

Таким и прибыл я на свет.

Я – только пишущий читатель,

Но, безусловно – не поэт.

Поэтов много в мире этом,

И уж тем более – на том.

Не все в словесных пируэтах

На сцене вертятся волчком,

Привлечь внимание стараясь,

Не каждый славу свою жнёт,

Под солнцем факел разжигая,

Сердца людей «глаголом жжёт».

Зачем сердцам стихов ожоги?

У них своих довольно бед.

Их пощадить бы и не трогать,

Вонзая свой словесный бред

Поэт же истинный свободен

От ритмов гирь и рифм оков.

Дитя Божественной природы —

Ей гимн поёт, не зная слов.

Дыша свободой вдохновенно,

Он любит вольный дух стихий,

безбрежный мир своей Вселенной

Не станет втискивать в стихи.

Ему в словесном хламе тесно —

Он в храм иной желанно вхож.

Ему доподлинно известно,

Что слово сказанное – ложь…

Зачем же множить её стаю —

Отвратней зла на свете нет.

Когда слова я в стих слагаю —

Я стихотворец – не поэт.

Первое слово

Слова за себя не отвечают.

Слова за себя не говорят.

Они лишь тогда станут речами,

Когда их построят в стройный ряд.

Они в словарях спят безобидно,

Пчёлами в мыслях жалят, снуют.

Их до поры не слышно, не видно,

И не всегда заметен их труд.

Слово сверкает, как драгоценность.

И обернется в липкую грязь.

Словом стреляют, в упор и не целясь,

Боли чужой ничуть не боясь…

В сумерках дум вечерней печали

Вдруг засветился странный вопрос:

Что же за слово было в начале?

Боже, с чего же всё началось?

Небо молчало, хмурясь сурово,

Истину тайной заволокло…

Кто-то промолвил – доброе слово,

Кто-то ответил: слово то – зло…

И между ними, судьбо-словами

В скорби и в радости, небу в укор,

Как необъятными жерновами

Мелется грешный мир до сих пор.

Я же считаю, просто уверен

И повторять готов вновь и вновь:

Средь пустоты без жизни и смерти

Тихо светилось слово Любовь.

Всё в этом слове перемешалось.

Всё в этом слове переплелось:

Сочное счастье, вера и радость,

Кровь, словно рифма, горе и зло.

«Одержав победу над собой…»

Одержав победу над собой,

Внутреннее выиграв сраженье,

Сам себе навязывал ты бой,

Сам себе нанес и пораженье.

И, ценой невидимых потерь,

В видимых успехах убежденный,

Кто же ты, задумайся теперь:

Победитель или побежденный?…

Бунт царей

Вы без оружия —

Жалкое тело,

Страхов двуногих

Кишащая масса.

Мечетесь в страхе,

Вопя оголтело,

К выходам рветесь

Спасать свое мясо.

Сташно быть сожранным,

Больно и дико

В наши клыкастые

Пасти

Попасться.

Кто бы подумать мог:

В том самом цирке,

Где вы

привыкли

Над нами

Смеяться.

Цирки ревущие

Древнего Рима —

Там на аренах

Для вашей

Потехи

Кровь гладиаторов

С кровью звериной

Вместе лилась

На песок и доспехи.

Трепет агонии,

Муки и стоны

В ваших

сердцах

Не нашли милосердья.

Были послушны рабы

И покорны,

Шли на убой,

Умирали усердно.

Раб по призванью

На бунт не способен:

Рабства страшнее

Судьбы перемены.

Рад он загону,

Где сыт и устроен.

Верен, хозяину

Служит отменно.

Подобострастного зада

Владельцу

Жест дрессировщика —

Жизни программа.

Будешь покладист —

Погладят по тельцу.

Бич обожжет,

Если будешь упрямым.

Львы!

Не рабы мы

И царский

Наш титул

Даже плененные,

Мы сохраняем.

Мы рождены

Для охоты и битвы,

Честь и достоинство

Не потеряем.

Нам ли бояться

Кнутов и хлопушек,

Перед мечами

Не ведавшим страха.

Баста! Отныне мы

вам

не послушны.

Будет свободной

Последняя схватка!

Вы, без оружия —

Жалкое тело…

1987г.

Музей невысказанных слов

В воображении своём

Скитаясь по путям нехоженым,

Играя с неприютным сном,

Я встретил нечто невозможное —

Музей невысказанных слов,

Немые мудрости сокровища,

И развлеченья для умов

Иванов, ничего не помнящих.

Музей невыплаканных слёз,

Неизречённые пророчества…

Вот пепел от сгоревших грёз

И от молчанья одиночества.

Несочинённые стихи,

Любовь, свиданьем не разбужена,