Жили-были

Виктор Рябинин

Сборник «Жили-были» представлен относительно весёлыми рассказами из мира буйных грёз и сумеречной фантазии. На страницах книги читатель сможет познакомиться не только с отрядом вполне боеспособных стариков под водительством Мальчика-с-пальчика, с обеими жёнами самого Адама, но и с любопытной Пандорой и её ящиком. И уже никак не обойти вниманием старого графа, озабоченного наследным делением своих духовных богатств, весело понаблюдать за дуэлью любовников, защищающих предполагаемую честь дамы, и, уже за пределами разумного, проследить за сходкой подземной нежити. А наряду с этим, убедиться в возможности возвращения вампира на белый свет одной лишь силой любви, которой подвержен даже кентавр, приглядывающий за русалкой. Да много ещё чего забавного может случиться за завесой весёлого небытия, сокрытого на страницах подвернувшейся вам под руку книжки.

Виктор Рябинин

Жили-были

Смех – это физиономия ума.

    Братья Гонкур.

ЖИЛИ-БЫЛИ

В одном тридевятом царстве-государстве существовали бок о бок не совсем, чтобы ветхие старожилы, а полный земной силы Старик и бойкая не по годам Старуха. Вели они натуральное хозяйство, блюли местные законы, а потому и горя не знали. Кроме одного. Не было у них наследных детей, как ни тужились, как ни упорствовали в рвении к потомству, аж с первого дня весёлого знакомства. Всё было – и полная чаша, и родни в полдеревни, и сор из избы с рукоприкладством вперемежку, а вот детушками Вседержатель не оделил. Либо поскупился, либо забыл в трудах праведных. Такая вот печаль при закате жизни, хоть волком вой, раз на сторону уже глядеть поздно. И ведь ничего не помогало, как ни исхитрялись. То есть, ни молебствия по бабьим скитам, ни мужицкий приблуд на стороне. А хоть бы какой байстрюк проклюнулся в чужом подоле, либо в нагульный час после бабьих посиделок. Как не было ничего, так и нет!

– Видать, старая, – говаривал Старик, сидя на завалинке в ватных штанах от простуды, – кто-то в седьмом колене так с нечистью снюхался, что даже и на нас аукнулось.

– А как не снюхаться? – сразу отзывалась Старуха. – Как не нагадить наследству, если ещё твой дед близких девок портил, что бык, а женился на стороне, считай, с петлёй на шее?

– Ты моего деда не тронь! – тут же ярился Старик от привычного уже разговора, и петухом схватываясь с насиженного места, – Это твоя бабка за солдатом утекла ещё в японскую. Так чесалось, что дома не усидеть, плюнувши с размаха на всю родню. Хорошо, в мирное время ветеран к рукам прибрал. Хоть и без ноги, но наследством бог не обидел.

Обычно в этом месте старые расплёвывались на неделю, но в ход руки не пускали. Чай не молоденькие, надобно и силы приберечь для хозяйства и будущего бранчливого разбора. Словом, дружно жили, тем более, что всё же было ради кого. Ведь, как ни крутись, но семья-таки существовала. Жил у них, к примеру, Мальчик-с-пальчик, которого Старик принёс из лесу в мешке совместно с кедровой шишкой. Совсем малец, не более лаптя, если в длину, но разумный в любом совете не по годам. Как попал в дерюжную тару, откуда произрастал, в кого такой смышлёный уродился, сей недомерок не знал либо притворялся забывчивым отроду, однако, прижился обочь стариков.

А как иначе? Жалко кроху, тем более, что кормовых не требует, крошкой со стола сыт бывает, зато с мухами воюет, словно рыцарь в крестовом походе. А этой летучей твари в хате пруд пруди. Мальчик-с-пальчик к иной подкрадётся тихой сапой, иголкой животному прямо в брюхо, а трупики рядком для отчётности складывает. Любо-дорого смотреть за такой военной работой! Так и остался в зиму у стариков. Одно плохо, голосок у него хоть и тонкий, но до печёнок въедливый, когда советы подавать начинает.

– Старик, – бывало недомерок комаром в темя впивается, будто кто его спрашивал, – дед, ты бы махорки поменьше заворачивал, а то до новины не хватит. Пойдёшь по миру с пустым кисетом табачные охвостья зачищать.

– Во-во, – тут же Старуха встревала, – надымил, хоть безмен вешай, – и пальцем гладила в умилении Мальчика по головке, показывая, что споются они за спиной у Старика в два голоса при любом споре.

Ещ