Не держи на него зла (сборник)

Анна Лучина

Книга «Не держи на него зла» объединила в себе три рассказа, в которых молодые люди только начинают взрослую жизнь.

Их жизнь полна загадок и приключений. Они еще ничего не знают о взрослой жизни. Они пробуют её на запах, вкус и цвет. Испытывают её на прочность своими поступками. Дерзко, наивно, опасно. Еще не зная, что жизнь не прощает ошибок. Но падают, встают и идут дальше.

У каждого своя непростая дорога. Эта дорога называется – судьба.

И счастлив только тот, кто начинает понимать, что можно испачкать в дороге тело, одежды и обувь, но надо постараться оставить чистым сердце. Чистое сердце – это добро, имя которому – любовь. А любовь – это факел, который указывает дорогу к счастью.

Анна Лучина

Не держи на него зла

Жанр: рассказы

* * *

А надо ли жалеть о том, что не случилось?

В густую пустоту ронять обрывки слов?

Стеклянная луна осколками разлилась,

И кремнием искрит по тонким жилам кровь.

А надо ли винить весь мир в продажной сути?

И есть ли смысл в том, что можно не ценить?

И вытоптан репей пред каменным распутьем,

Пунктирен горизонт, как порванная нить.

А надо ли любить, других собой пытая?

Бурливый перекат вновь рыбу бьет в висок.

А надо ли любить? Цена любви такая,

Что кости превращает в расплавленный песок.

Вопросы с каждым днем всё больше горбят спину.

Растёт заплечный груз, уж виден бугорок.

А кто-то поглядит и скажет: «Это – крылья»

Но я им не поверю. Ну, не летают люди.

Икар – и тот не смог.

Не держи на него зла

Рассказ

Ветви старой сливы были корявые и скользкие. Стоять на них было непросто. Одной рукой надо было держаться за шершавый, заляпанный седым лишайником ствол, а другой – осторожно смахивать с ресниц бусинки слез.

Солнечные лучи, как раскалённые гвозди, легко прожигали плотные темно-зелёные листья старого дерева и роем злых ос жалили глаза.

Подслеповато жмурясь, отчего губы сами растягивались в улыбку, Блаженка зачарованно разглядывала сливы сквозь тонкую золотую пелену.

Сливы были крупные, с множеством оттенков лилового цвета. Одни – нежно-сиреневые с белым, как пепел, налётом. Другие – темно-бордовые, почти чёрные, как отполированный опал. Сочные сливы мерно качались на тоненьких ножках, как новогодние шары на ёлке, поблескивая гладкими, упругими боками. И дразнили своей красотой и спелостью.

Прежде чем сорвать сливу, Блаженка чуть сдавливала её пальцами, придирчиво разглядывая со всех сторон. Самыми сладкими были сливы, нежная кожица которых слегка треснула, и из желтой трещинки вытекали янтарные мясистые пузыри…

Вдруг неземную, почти космическую тишину утра расколол сухой короткий выстрел и надрывный, резкий гортанный крик. Словно кто-то не кричал, а выдавливал колючие звуки из больного сухого горла.

Блаженка вздрогнула и застыла в ужасе, почувствовав, как предательски задрожала хрупкая ветка под её ногами. Красноватый сок раздавленной сливы, липкой змейкой потек по запястью руки.

Еще секунду назад казалось, что они одни в целом мире: Блаженка и эта старая дикая слива, растущая на дне каменистого горного ущелья. Секунду назад мир был радужным, добрым, приветливым и щедрым, но…

Крик повторился, и Блаженка невольно повернула голову в ту сторону, откуда он доносился.

По узкой, извилистой, как веревка, тропинке, потрясая охотничьим ружьём, бежал седой бородатый старик в длинной черной рубашке и светлом овчинном жилете, накинутом поверх неё. Старик был не один. За ним, припадая на одну лапу и постепенно отставая, семенило грязное лохматое чудовище – огромная кавказская овчарка.

На старике были разбитые кирзовые сапоги, смятые в гармошку, поэтому старик скорее торопливо ковылял, чем бежал, поднимая за собой облачка рыжей пыли.

Овчарка, на которой шерсть висела неряшливыми клочьями вперемежку с комьями грязи, вывалив мокрый язык, неохотно плелась за хозяином.

Старик остановился. Обернулся и грозно крикнул на собаку на непонятном, резком языке. Пристыженная овчарка прибавила хода, обогнала хозяина метров на двадцать