Леди Ирен 2. Опаленные крылья бабочки
Оксана Антонская
Кажется, что Иришка счастлива с Виктором и будет жить с ним в горе и в радости, и умрет с ним в один день… Но судьба непредсказуема, и на долю Ирен выпали новые испытания. Тот, чьи уста сегодня источали мед, на следующий день источают яд. Все начинается с того, что Иришка обнаруживает себя в канаве без документов и без денег. Но она полна решимости восстановить справедливость, а фортуна наконец-то поворачивается к ней лицом. В тот момент, когда она уже готова нанести свой сокрушительный удар лицемерному Виктору, на пороге появляется… Виктор!
«Бабочки… Люди… Кто только не опалил себе крылья на свече судьбы…»
(Эрих Мария Ремарк «Приют грёз».)
Прошло три месяца…
Иришка стала медленно открывать глаза, что ей удавалось с большим трудом, а по мере того, как она приходила в себя, она ощущала неимоверную головную боль и ломоту во всем теле. Каким-то внутренним зрением она разглядела нечеткий силуэт мужчины невысокого роста, который, как ей казалось, словно маятник, качался из стороны в сторону, периодически наклоняясь к ней и изрыгая не нее дурной запах перегара и еще чего-то несвежего, что определенно заменяло ей нашатырь и приводило в чувство. Мужчина перманентно тряс ее за плечо и слово заклинание повторял: «Эй, очнись, эй, очнись, эй, очнись….» От того, что все ее тело, как казалось Иришке, напоминало один сплошной синяк и отзывалось болью на каждое прикосновение незнакомца, она снова потеряла сознание, но в этот раз всего на пару минут, как потом сказал ей этот незнакомый мужчина. Когда она окончательно пришла в себя, голова ее кружилась пуще прежнего, а тело ломило так, как будто она разгружала всю ночь вагоны с углем. Наконец незнакомец понял, что пора переходить к более активным действиям и предложил ей свою помощь в ее транспортировке:
– Я тут недалеко живу, всего пятьсот метров, давай я тебе помогу подняться. Идти-то сможешь?
Иришка по-прежнему ничего еще толком не соображала, но все же автоматически кивнула головой. Несмотря не то, что мужичок был невысоким и хилым на вид, он оказался достаточно жилистым. Ловким и сноровистым движением он поднял ее как куклу и умело повел к себе. В такой ситуации Иришка даже не думала о новой опасности, потому что то, что она пережила до этого, ей хватило сполна. Но слава всем святым, мужик оказался порядочным человеком. Он привел ее, качающуюся на ногах как кувшинка в пруду, в какой-то полуразвалившийся дом с покосившейся крышей и дверью, практически снятой с петель. Внутренняя обстановка жилища тоже не радовала. В углу притаился сиротливый и старый топчан, около запыленного окна стоял еще дореволюционный обшарпанный стол да две хилые табуретки, на столе скромно возлежала нехитрая снедь в виде нарезанной засохшей колбасы, краюхи хлеба да бутылки беленькой, а большую часть комнаты занимала огромная печь, но, вполне вероятно, она не использовалась по назначению, потому что в доме витали какие угодно запахи, но только не запахи ароматных щей или сдобных пирогов с мясом.
Иришка кое-как доковыляла до топчана и рухнула на него. Мужичок тут же принес ей немного воды, которую она с жадностью выпила и попросила еще.
Немного погодя он нерешительно спросил:
– Ты не наркоманка случайно?
Иришка в бессилии только отрицательно мотнула головой.
– У тебя нет никаких повреждений, а ты ходишь как чумная. У меня тут давеча к соседу сын приезжал с компанией, так что они тут учудили!!! Всю ночь ржали как кони на водопое, а потом бегали голышом по всей деревне, – сказал он и, кажется, хотел с ней пообщаться еще, но она, еле разжав губы, прошептала:
– Нет. Я немного посплю… Хорошо?
– Да, конечно, спи, сколько душе угодно, не буду тебе мешать, – тут же отозвался он и присел к столу.
Иришка с облегчением закрыла глаза, но объятия Морфея не хотели принять ее, поэтому она решила просто лежать, попытаться расслабиться и вспомнить все события прошедших дней. Какие-то важные моменты из ее непутевой жизни то ускользали от ее сознания, то снова неожиданно возвращались к ней. Наконец ей удалось собрать этот паззл из последних трех месяцев воедино.