Светлый-пресветлый день. Рассказы и повести

Павел Григорьевич Кренёв

Павел Григорьевич Кренёв (Поздеев) – коренной помор. Он и его далекие предки родились и выросли на берегу Белого моря, в краю, где гуляли ушкуйники, где стоит запах просмоленных карбасов и водорослей, где до сих пор звучит чудная, напевная поморская «говоря», где люди и сегодня не вешают замки на свои дома. Это древний мир самобытного уклада, уникальной природы, мир крепких и добрых людей.

Вы погрузитесь в этот мир, читая повести и рассказы Павла Кренёва, писателя такого же самобытного и уникального, как и его родина, писателя безусловно классического литературного направления. Он недавно вошел в литературный мир, но сразу же стал заметным и востребованным российским прозаиком.

Погрузитесь в мир этой прозы, и вам не захочется из него возвращаться.

Павел Кренёв

Светлый-пресветлый день. Рассказы и повести

© Кренёв П.Г., 2017

© Оформление ИПО «У Никитских ворот», 2017

Беляк и Пятнышко

1

В самом центре города Архангельска горит Вечный огонь. В короткие, белесые северные ночи пламя его, бледное и желтое, тускловато помаргивает средь серого гранита и совсем почти не освещает прозрачную ширь середки северного лета. Разве можно осветить маленьким огнем бесконечную светлость белых ночей? В ту пору Вечный огонь заметен лишь вблизи.

Зато зимней холодной черной ночью огонь раздувается прилетающим с полуночных краев северным холодным ветерком-сиверко, который шквальной своей рванью расплескивает пламя в разные стороны. И отблески огня прыгают по площади, залетают в окна окружающих домов, улетают далеко в небо и красят в розовый цвет падающие на город снежинки.

Рядом с Вечным огнем стоит странный памятник. Вряд ли кто-нибудь из российских граждан видал что-нибудь подобное в других городах мира.

Это памятник гренландскому тюленю. Он словно бы только что вышел из Северной Двины, которая течет за его спиной, прополз, опираясь на ласты, через пляжный песок и вскарабкался на высокий камень-постамент. Громадный, бронзовый, он поднял высоко голову и глядит с обелиска на город, на людей. Глядит внимательно, пронзительно и придирчиво. Он словно всматривается в лица горожан, в их сердца и задает очень важный для них и для себя вопрос: правильно ли он поступил, отдав за живущих в этом городе людей столь невозвратимо много. Взгляд его и тревожный, и требовательный, ведь он отдал за этот город свою жизнь.

Ему хотелось бы, чтобы это было совершено не напрасно, чтобы люди оценили его жертву и помнили о нем.

Многие, особенно приезжие, удивляются совсем ненужной, с их точки зрения, сентиментальности жителей Архангельска.

– При чем тут тюлень? Не лучше ли было поставить памятник собаке, или, например, кошке, или какому-нибудь там оленю? Они, эти животные, много полезнее для человека, чем это ластоногое существо.

Я сам слышал такие разговоры.

Давайте простим их. Люди просто не знают предмета, о котором судят. Они не ведают сути событий, происходивших, впрочем, совсем не в такие уж давние времена…

2

Девочка Аня Матвеева приехала в заполярный город Мурманск. Приехала она на поезде, конечно же, не одна – кто бы отпустил ее, подростка, в дальнюю дорогу без надежного сопровождения? Время военное, лихое, в разоренной беспощадной войной стране всякое случалось на дорогах. Бывало, что и взрослые люди пропадали ни за понюх табаку, попав ненароком в какую-нибудь случайную дорожную заваруху. А тут деревенская девчонка, нигде еще не бывавшая сиротинка-безотцовщина. Ее облапошить – любому жигану в радость, раз плюнуть.

Стоял месяц март 1945 года. Война шла уже к завершенью. Смертельный ее вихрь, покружив над российским северо-западом, разметав деревни, спалив лес, унесся на запад и крушил теперь города Польши и Германии, коверкал людские судьбы и везде оставлял после себя только выжженную землю и незаживающие язвы неизбывного человеческого горя.

В почти совсем разрушенный и малолюдный Мурманск Аня приехала через притихшую и обугленную Карелию. Весь этот город, раскиданный по черным, опаленным пожарами сопкам, всего полгода назад сотрясался от взрывов снарядов и бомб и был теп