Мертвые души 2

Алексей Юрьевич Зозуля

Я не имею морального права воровать названия произведений у других писателей, если, конечно, я не собираюсь писать их в соавторстве. Писатель это самая неизученная профессия на этой планете. Все говорят о таланте, труде и авто письме. По моему мнению, все это должно собраться в одном человеке, вот тогда и получается уникальность. Талант у меня может и есть. Всю свою сознательную жизнь я живу фантазиями, лишь изредка подбитый человеческим невежеством спускаюсь на землю.

Я не имею морального права воровать названия произведений у других писателей, если, конечно, я не собираюсь писать их в соавторстве. Писатель это самая неизученная профессия на этой планете. Все говорят о таланте, труде и авто письме. По моему мнению, все это должно собраться в одном человеке, вот тогда и получается уникальность. Талант у меня может и есть. Всю свою сознательную жизнь я живу фантазиями, лишь изредка подбитый человеческим невежеством спускаюсь на землю. Труд – с этим у меня тяжелее: я стараюсь учиться и учиться, и думаю, что лет так через сто я научусь писать без ошибок.

Весьма вероятно, что это у меня такой конфликтный характер, который постоянно требует разнообразия, и я не могу заставить изображать из себя школьника или изучать тупые монологи советских писателей. Нет, здесь писатели не причем, виновата та система, в которой они писали в духе социалистического реализма. Хотя прошло уже не мало времени, а в жизни ничего не изменилось. Разве что имена вождей меняются, но десятилетиями выработанные коммунистические традиции глубоко пустили корни в наше сознание.

Третье АВТОПИСЬМО, это то, что относиться к научной фантастике. Не каждый может поверить, что я, находясь в здравом уме, утверждаю, что пишу по подсказке давно умерших писателей. Во-первых, я не считаю, что талантливые люди ушли в мир иной навсегда. Я уверен, что их извлекли из жизни и дали им возможность жить где-то за пределами нашего с вами понимания. Я не уверен, что туда в рай для писателей попадают все подряд, кто смог себе купить место в союзе писателей. Нет, так такой номер не пройдет. Для этого нужно быть чертовски талантливым, нужно иметь искру божью. Такие рождаются раз в сто лет, как говорят в народе. И не мне судить, кто достоин такого звания. Одно лишь могу сказать с уверенностью, что этот рассказ мне будет помогать писать сам Гоголь, и поэтому у этого рассказа такое название.

Сегодня смотрел на бойкую жестикуляцию президента во время его выступления. Жаль, что радом возле него не было депутатов, а то бы зрители получили большое удовольствие лицезреть, как не в меру размахавшийся руками президент ненароком бил по мордам вредных депутатов. Вредных, потому что они все вредны для страны. Почему-то они у нас живут в разногласии, и только один закон о депутатской неприкосновенности четко работает на просторах нашей страны. Все остальное набор глупостей и противоречий.

Скажу честно, лет пятнадцать назад политика меня мало интересовала, да и сейчас я смотрю на это как на спортивные состязания, которые заключаются в следующем: кто кого сильней обгадит. Это приносит мне моральное удовлетворение. Вот видите, опять что-то не то, говорил про одно, а закончил другим, и в итоге ни то, и не другое. Это влияние депутатов. Так что больше я не смотрю заседания Верховной рады, потому что это плохо влияет на творчество. И я в своих рассказах тоже начинаю переливать с пустого в порожнее.

В юности, то есть в послеармейские годы моей жизни, меня мало интересовала политика, я не жил, а плыл по течению, пробуя найти себя или для себя профессию. Это интересно, но паспорт был мой буквально забит печатями. Я уже молчу о том, что трудовых у меня сейчас три. И в один прекрасный день я понял, что перестройка зашла так далеко, что у меня и окружающих меня товарищей нет не только денег на хлеб, но и даже на что похмелиться.

Я очнулся из алкогольного летаргического сна и решил сменить все: я бросил пить. Пока я пил, мне было наплевать, кто правит страной. Я был рад очередной порции водки и туману в мозгах, и таких как я было несметно