Отсутствие

Альфреда Могильная

Алексей Горгулья

Произведение посвящено теме вечного одиночества и отчужденности, которые влекут за собой беспросветное безумие. Удастся ли главному герою найти баланс между абсолютной тьмой и ослепляющим ярким светом?..

Восемнадцать лет тому назад в семье Ренненкампф, – одной из самых почетаемых семей города родился третий ребенок. Мальчик был прекрасен – мягкие светлые волосы, очаровательные голубые глаза, звонкий детский смех… Но только сперва он вызывал восхищение, – мать-природа сыграла злую шутку! Он родился с зубами, что уже считалось дурным знаком, да к тому же с акульими зубами!..

Тем самым я, Ларс Ренненкампф, безумно расстроил своих родителей, – я появился на этот свет уродом.

До трёх лет я рос как и все дети. Ха, почти как все дети. Всем сообщили, что я умер, но меня держали взаперти. Я почти не общался с родителями. Лишь прислуга подносила мне еду.

Когда мне было три года, у родителей появилась новая отрада – родилась дочь, а я перебрался в подвал.

Тогда-то и начались самые лучшие времена в моей жизни. Обычный человек удивится и не поймет, как можно быть счастливым в таких условиях: кирпичные стены, сырость, гора старых тюфяков вместо мягкой перины, еда два раза в день под дверь, вместо одежды – обноски старшего брата… Ах, там было истинное сокровище, которое затмевало все! В подвале стоял старый письменный стол моего прадеда, вместе с ним разная каллиграфическая утварь, которая принадлежала ему же. Но это было не главным.

Дом был пятиэтажным. На первом этаже были столовая, два просторных зала, где принимали гостей, и комната, куда приходили учителя заниматься с моими братьями и сестрами. Обычно такие комнаты размещали неподалеку от спален, но мне повезло! Эта комната была как раз надо мной.

Поэтому каждый день я слушал, как они занимаются, учат языки, читают книги… Однажды я смог выбраться наверх, покуда никого небыло дома, и обнаружил, что в той комнате, по мимо письменного стола, стоят стеллажи с книгами. Их было очень много! Бесчисленное множество, как казалось мне тогда. С тех пор я тайком брал от туда книги и читал, после чего так же украдкой возвращал на место.

Как было прекрасно тайком пробраться в ту комнату, открыть массивную дубовую дверь, и увидеть это чудное хранилище!.. Комната была продолговатой. Под окном стоял письменный стол, а вдоль стен стояли те самые стеллажи.

Жизнь в заточении лишила меня свободы, но сколько дала взамен!.. Думая об этом, складываются строки:

Стужа безмолвно сочится – я тону в себе лет сто.

Сколько мостов с внешним миром судьбой соженно;

Мой голос подражает хрипу перебитой птицы,

Все надежды и мечты давно разбились на частицы.

Могила – желанное мою место,

Но как прекрасны те снежинки, танцующие вместе,

Как восхитительна природа вокруг…

Я умираю, или это всего лишь грусть?..

Я ненавижу свой тошнотворнный запах, –

Это зловоние страха, зов падших;

Меня прокляли за то, какой я есть…

Не раз я задумывался, что такое месть.

Сырые стены, полчища книг,

И темнота превращается в миг;

Но почему так краток сюжет,

А мои горесть и одиночество – нет?..

Назови мне причину жить, чтобы я смог рассмеяться.

Я попытаюсь сквозь горечь не разрыдаться,

Я мог бы умереть как христианин, –

Видел я много в библиотеке картин…

Каждый день великолепен!

Для переваривания сплетен

О своем роде, о исчезнувшим ребенке

С акульими зубами в пеленке.

Я, Ларс Ренненкампф, жажду пролить свет,

Раскрыть вековой секрет,

За что я заживо погребен,

Почему и по чьей вине оскорблен…

Только все протекало несколько однообразно до определенного момента.

Это был сочельник. Они уходят в церковь. Я дожидаюсь, покуда они уйдут. Начипурятся, переругаются, посуетятся… А потом хлопнет громко входная дверь, и тишина.

Они, кажется, думали, что я настолько глуп, что не смогу догадаться открыть замочную скважину подвальной двери. Когда-то я нашел ключ здесь, в пыльных залежах. Этот ключ не от этой двери, но к ней он подходит.

Мне ост