Девятый (сборник)

Павел Григорьевич Кренев

Коллекция военных приключений

В поединках снайперов существует единственный вариант: один раз поднять винтовку, прицелиться за доли секунды в заранее определенное место и один раз выстрелить. Других вариантов у снайпера, который охотится на таких же, как он, профессионалов, не существует. Все это хорошо знает майор Николай Гайдамаков, вот только далеко не всегда жизнь позволяет предусмотреть последствия того или иного поступка…

Помимо уже полюбившейся читателям повести «Девятый», печатающейся в новой редакции, в книгу включены и другие произведения автора, не понаслышке знакомого с особенностями воинской службы.

Павел Кренёв

Девятый

Девятый

От автора

Признаюсь, что у меня и в мыслях не было браться за столь деликатную и совсем незнакомую для меня тему – единоборство снайперов в реальных боевых условиях. Мало я с этим сталкивался в жизни, хотя и долго служил в специальных службах.

Но вот однажды попал я под воздействие великого владыки всех интриг – Его Величества Случая.

После окончания военной службы офицеру, как это и положено, надлежит проходить полное медицинское обследование, чтобы затем перейти в новое пенсионное ветеранское качество в добром здравии и в хорошей физической кондиции.

Пришлось по такому поводу коротать время – целый месяц – в госпитале, в котором, в силу его специфики, находились на излечении только сотрудники и ветераны органов государственной безопасности.

Через пару-тройку дней стало мне скучновато. С утра еще куда ни шло: всякие процедуры, измерения, беседы с врачами. А потом предоставлен сам себе и остаток дня, и весь вечер, и всю ночь…

В силу того, что увольнялся я с генеральской должности, определили меня в отдельную палату, в которой мне, человеку общительному, было попросту одиноко. Не с кем словом обмолвиться, обсудить события, поговорить о жизни…

И я попросил руководство подселить ко мне какого-нибудь хорошего человека, благо размеры палаты это позволяли. Через малое время просьба моя была удовлетворена. Ко мне в палату пришел и устроился на соседней кровати некий подполковник.

Что о нем можно сказать? Был он для меня, на первый взгляд, совсем не подарок – излишне строгий какой-то, малоразговорчив, этакий бирючок. В госпитале находился с тяжелым ранением – левая рука его, размещенная в полевой медицинской оттяжке, висела, как плеть. По ночам он постанывал, а днем после врачей сидел мрачный, читал какие-то журналы, книжки, был все время хмур и сосредоточен, будто одолевали его какие-то далекие от меня размышления.

На мои попытки посудачить о том о сем подполковник не реагировал, только мрачновато и пристально на меня поглядывал, будто изучал и приглядывался.

Меня это смущало. Обстановка в палате становилась еще более удручающей.

Да простят меня врачи, тогда наблюдавшие за моим состоянием, но я вынужден был в той обстановке пойти на непозволительное нарушение госпитального режима, очень не украшавшего моральный облик меня как добропорядочного пациента. Я совершил самовольную отлучку в город и принес оттуда в палату парочку бутылок хорошего армянского коньяка и какую-то фруктовую закуску. И в первый же вечер соблазнил подполковника, угостив его запретным в госпитале алкогольным напитком.

Молчун не молчун, но он же мужик! И после пятой – седьмой рюмочки подполковник по-хорошему «поплыл». С лица его потихоньку исчезло напряжение, он размяк и начал наконец со мной полноценно разговаривать.

Вначале разговоры были пустые, стандартные для всех военных: кто где служил, откуда прибыл, семья, выслуга… О своем ранении подполковник рассказывал невнятно: явно темнил, попал, мол, под шальную разрывную пулю. Сам виноват…

Но на вечер, примерно так на третий, офицер (назовем его Виктором) начал свой рассказ.

Говорил он медленно, иногда надолго замолкал. Ему крепко досталось на военных дорогах…

Виктор служил в военной контрразведке. Был он заодно видным спортсменом, мастером спорта по пулевой стрельбе, членом сборной общества «Динамо».

И выезжал мой сосед по палате в бо