На пути к Храму

Арсений Соломонов

Данный текст был написан в бессознательном и медитативном состоянии. Надеюсь на понятливость запутанной темы, обитающей в моей голове.

Я шёл по пустыне уже который год. Солнце жадно опаляло всё, к чему стоило бы мне стремиться. Путь я держал на восток, потому как там наравне с солнцем поднимается самая ранняя и светлая мысль. Наверное, поэтому я никогда не сомневался в правильности моих действий. Возвышаясь над каждой ступенью, я видел колонны из гранита. Они стояли на земле и служили опорой небу. Находясь впереди, они встречали меня и мою тень. Она одна вела меня через небывалые постройки, которые и указывали мою дорогу к храму. Мой путь представлялся таким долгим, что, казалось, нет ему конца и края. Вот я иду и слышу, как ко мне обращается солнце. Не то, чтобы я просил его об этом, но мне было приятно, что, несмотря на огромное количество таких же искателей, солнце говорило только со мной.

– Если передо мной все равны, то тебе должно льстить, что я обращаюсь именно к тебе! – хвалебно воспело солнце.

Я ухмыльнулся и сказал, что нет на моём пути впереди идущих, а значит у святила не было выбора.

– За твои эгоистичные порывы я оболью тебя жаром, и ты не почувствуешь себя, и забудешь о своей важности.

Так и случилось. Святило проливало часть себя сквозь моё тело таким образом, что один луч проник мне прямо в душу. И расцвели цветы в моём сердце, и обожглось бренное тело от осознания собственной глупости.

– Ты ещё поблагодаришь меня! – промычал жёлтый круг и приказал мне идти до конца.– Ибо времени осталось совсем немного, а испытания, которые тебя ждут, тоже имеют свой срок.

Тут лестница к храму начала тонуть в зыбучим песке и погрузилось в пучину страданий моё сознание ещё неотделимое от тела. В тот момент, я понял как не долго мне осталось идти, и как коротка была та дорога, которую я назвал бесконечной. Заслышав одни только мысли, спряталось солнце за верхнее небо и наблюдало за моим хождением по среднему миру. Как жаль было того, что я так нагрубил пеклу, одарившему меня светлой мыслью. Разозлившись, я начал проливать всю злость и язву в своём слове на землю. В ответ на это, песок окутал меня телесными страданиями, и лишил восприятию звука. Ибо, нет ничего хуже, чем тяжелое слово, что упало из уст на землю. Не услышать мне больше говорящего солнца, покуда уши зацветают мхом и сорняками. Впрочем, поют эти растения так сладко и протяжно, что сознание моё было близко к разрушению. Бесконечные песни проникали через всё моё тело, они льстили и врали мне, пока разум не был затуманен.