Другая Элис

Элис Петерсон

Все будет хорошо! Романы Э. Петерсон

Любовь, мальчики, учеба – это ли не главные заботы восемнадцатилетней девушки? Возможно. Но у Элис Петерсон все сложилось иначе. В разгар теннисной карьеры ей поставили страшный диагноз – ревматоидный артрит. С тех пор ее жизнь превратилась в бесконечную борьбу – с болью, унынием, отчаянием. Элис пришлось заново учиться жить, преодолевая боль, которая превращала ее жизнь в ад. Это непридуманная история мужественной девушки, которая смогла сохранить любовь к жизни и людям, юмор, не сломаться и стать всемирно известной писательницей.

Элис Петерсон

Другая Элис

Alice Peterson

ANOTHER ALICE

© Гилярова И., перевод на русский язык, 2018

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2018

Благодарность

Я буду до конца жизни благодарна от всей души Роберту Кроссу – моя первая строчка никогда не была бы написана без него и его неколебимой веры в меня. А также я благодарна Мэри, супруге Роберта – спасибо! А еще Белле Поллен, побудившей меня копать глубже, рассказать людям, каково было мне бороться с болезнью старения.

Моей сестре Элен – спасибо тебе за то, что ты всегда была для меня самым добрым другом – лучшим другом.

Моим родителям – без их самоотверженной любви и поддержки меня бы уже не было на свете.

Моя история – это долгая и изнурительная борьба, в которой мне помогали многие люди. Самым важным уроком для меня было открытие, что больно не только мне – моя боль глубоко затронула и других. От всего сердца я хочу поблагодарить всю мою семью и всех моих друзей. Хочу, чтобы они поняли, насколько жизненно необходимой была для меня их поддержка, их любовь.

Моим маме и папе

Предисловие

В начале лета 1997 года Джасмин, моя миниатюрная жесткошерстная такса, принесла двух восхитительных щенков, и я даже думать не могла о том, что их продадут. Я упрашивала маму оставить обоих.

– Уверена, мы подыщем им хороших хозяев, – сказала мама. – К нам приезжает наш большой друг Роберт Кросс с женой Мэри; кажется, они не прочь взглянуть на Бойси. Мы устроим чаепитие на лужайке и принесем туда щенков. Нечего в такую погоду дома сидеть! – И она протянула мне Бойси, чудесную девочку с золотистым окрасом.

– Роберт, это Элис. – Боже, теперь мне придется вести вежливую беседу, подумала я, пожимая ему руку.

– Здравствуй, дорогая, твоя мама рассказала мне про операцию. Как ты себя чувствуешь? – спросил он, глядя на мои белые гипсовые сапожки. У меня только что удалили плюсневые суставы в обеих стопах.

Я рассказала ему про ревматоидный артрит и недавнюю операцию. А дальше принялась рассказывать про мои занятия теннисом и почему-то не могла остановиться, все говорила и говорила…

– Тебе не приходило в голову изложить на бумаге все, что ты нам сейчас поведала? – был второй вопрос Роберта.

Тут вмешалась Мэри.

– Роберт прекрасно пишет «нервные записки». Когда он чем-то обеспокоен, я по всему дому нахожу маленькие бумажки, – засмеялась она. – Он говорит, что это его успокаивает и помогает ему основательно продумать терзающую его проблему.

– Думаю, тебе стоит попробовать. Я немножко разбираюсь в книжном деле, – проговорил Роберт. – Какое-то время я работал в этой сфере.

Неожиданно его совет мне понравился, сказать точнее, я просто пришла в восторг.

– Нужно ли мне записаться на творческие курсы, где учат писать? – спросила я.

– Можешь и записаться, но, на мой взгляд, лучше писать самой, так, чтобы тебя не сковывали правила. Пиши спонтанно, всем сердцем… Знаешь что? Напиши что-нибудь и пришли мне, – предложил Роберт, почувствовав мой интерес. – Я взгляну критическим взглядом. – Щенок был сразу забыт.

На чердаке отыскалась моя старенькая электронная пишущая машинка «Кэнон Старайт», и я стряхнула пыль, набившуюся между клавишами. Вежливые сообщения, вспыхивающие на экране, и назойливое пиканье вызвали в памяти Бристольский университет и мое корпение над нескончаемыми эссе. У меня появилось желание поведать о том времени, и я лихорадочно застучала по клавиатуре. Во мне что-то ожило. Я показала написанное Роберту, он одобрил и велел продолжать. Мы стали регулярно